оглядевшись и не заметив больше никого, надулся, как индюк, и продолжал слушать уже крайне горделиво. Между тем Головач приблизился к карете и сообщил, что хочет передать помещику все свои сокровища, потому что предпочитает уйти в монастырь и замаливать свои грехи. Глаза помещика загорелись.

Головач сказал, что речь идет о целом сундуке, который он сам не поднимет, а так как на днях он разогнал всю свою разбойничью шайку, то просит, чтобы помещик пошел с ним, прихватив своего слугу, и вместе они бы его дотащили. Это недалеко, совсем рядом в домике. Туда как раз, мол, пришла его мать, которая, собственно, была на той ярмарке, и убедила его, что поступить следует именно так, и тогда не только помещик, а может, и сам Господь сжалится над ним, как сжалился когда-то над разбойником Мадеем.[21] Пани помещица и молодая панна пытались остановить его, но жадность взяла верх. Ради безопасности помещик сунул за пояс два пистолета, дал ружье слуге, и отправились они в лес вслед за разбойником. Недалеко и ушли, как на поляне действительно увидели старую наклонившуюся хижину, крытую соломой. Головач зашел в дом и выволок сундук во двор. Видно было, что он довольно тяжел. И когда помещик наклонился к сундуку, чтобы посмотреть, что за сокровища его там ждут, Головач выдернул из кустов меч и молниеносным ударом отрубил ему голову. Слуга не успел нацелить ружье, как и его голова слетела с плеч. Затем разбойник приказал своим закопать оба тела.

На самом деле это было первое его убийство, потому что прозвище Головач он получил, еще когда находился в армии. Этот жестокий поступок главаря напугал некоторых его соратников, и наконец один из разбойников сбежал во Львов, пришел к лавникам и рассказал о том, куда девался помещик и где он закопан. Также открыл он место, где разбойники обустроили свое гнездо. В тот же день драгуны бросились на поимку, но Головач после побега собрата уже не сомневался, что следует ждать гостей, а потому велел быстренько все из пещеры перенести в другое место, а на холмах и деревьях выставить стражу. Так что войско застало в пещере лишь кучи сена да старые лохмотья.

После этого разбойники нашли другое убежище – перешли в пещеры в Стольско и спрятались у подножия отвесной скалы. Их схрон был окружен рвом и частоколом, к тому же был выкопан подземный ход, ведущий в глубь леса. Все это скрывалось за густыми зарослями. Сама пещера заросла плющом, так что входа в нее и видно не было. На скале постоянно стояла стража. И все же Головач не был доволен новым схроном, и внимание его привлек старый запущенный замок, в котором жила вдова когда-то владетельного помещика, промотавшего свое состояние в карты. У замка были толстые стены, прочные башни, а вокруг – болотистый ров. Также ходила молва, что там были еще и просторные подземелья. Вдова доживала свой век, не имея возможности куда подеться, и если бы кто-нибудь выкупил замок, она с радостью бы его бросила, чтобы не жить в этой глуши. Поэтому она искренне обрадовалась, когда ее старый маршалок сообщил, что прибыл в карете гость. Вскоре прилично одетый пан уже целовал сухую сморщенную руку хозяйки и говорил, что интересуется замком. Хозяйка поводила его по различным закуткам, даже подземелье показала, и робким голосом назвала цену, гость сказал, что должен подумать. На том они и расстались.

Излишне говорить, что это был Головач. Через несколько дней его ребята проникли в замок, именно в ту часть, где никто не жил, и принялись стращать. Ночной вой, стоны, бряцание цепей теперь звучали каждую ночь, вспыхивали какие-то огоньки, запах серы наполнял комнаты, время от времени появлялись привидения в белых хламидах и рыдали. В замке и прежде было неспокойно: ухали совы, толклись летучие мыши и голуби, всегда что-то трещало, осыпалась штукатурка, отваливались старые кирпичи, трещали доски пола, хлопали ставни и скрипели деревья. Так что когда к этой какофонии добавилось еще и новое сопровождение, вдова места себе не находила и переселилась в хозяйственную пристройку. Когда она заходила в библиотеку замка, то заставала там беспорядок и следы крови. За короткое время вдова была доведена до крайности, в отчаянии она покинула замок вместе с челядью, переехав к семье, а на воротах повесила замок. Головач только этого и ждал и сразу же поселился там вместе со своими ребятами.

Слухи об ужасах в замке быстро распространились по всей округе, тем более, что разбойничьи агенты щедро сдабривали их подробностями. Поэтому к замку даже днем никто не рисковал приближаться, и хотя в окрестностях росла сочная густая трава, пастушки предпочитали скот сюда не загонять. А разбойники еще и позаботились о том, чтобы каждого, кто ненароком забредал сюда, ждала какая-нибудь неожиданность – то череп человеческий вдруг выкатится, то медведь заревет, то зашипит кто-то в кустах и завоет. Бывали случаи, когда кое-кто и пропадал без вести, приблизившись к замку.

Замок отныне был надежно защищен, главные ворота закрыты, а разбойники для своих нужд использовали только маленькую калиточку, скрытую от людских глаз зарослями дикого винограда. Время от времени они устраивали засады на разных дорогах, а сам Головач, переодевшись в приличную шляхетскую одежду, любил бывать во Львове на пирах и разных игрищах, где шутя кружил головы юным паннам, изображая храброго рыцаря, который громил турок и татар.

Но однажды случилось неприятное для разбойников происшествие. Именно в ту пору остановился неподалеку дальний родственник покойного помещика, владельца замка, гусарский офицер Кордоба вместе со своим полком. И вот он, наслушавшись в трактире страшных историй о духах, вздумал проверить, так ли это, потому что, будучи тертым калачом, в ужасы не поверил и, прихватив своего пажа, такого же сорвиголову, как и сам, отправился в замок. Они смело подошли к воротам, сорвали замок и вошли во двор, но тут навстречу им выскочил медведь. Офицер, не мешкая, выстрелил из пистолета, медведь заревел и упал на землю. Когда же они вошли в замок, их ждало еще более интересное зрелище. Какие-то чудовища вдруг вырастали и пропадали на глазах, по земле извивались змеи, со стен свисала густая паутина, а в паутине виднелись чьи-то иссохшие руки, страшные пауки с горящими глазами держали в лапах человеческие кости. Слуга неожиданно наступил ногой на одну из змей, поднял ее, и выяснилось, что она изготовлена из тряпья, сквозь которое была протянута пружина.