Если вы вступили на поприще социальной борьбы, то обязаны сами ориентироваться в законах, а не смотреть в рот заведомо продажных юристов.

Но вернемся к началу антифашистского движения на Украине.

Если бы местные власти были честны перед народом, то они обязаны были выдвинуть фашистам Киева ультиматум — либо те ставят вопрос о федерализации Украины на всеукраинский референдум 25 мая, либо местные власти сами отпечатают бюллетени и сами проведут референдум об автономии своих областей у себя в областях. И пусть тогда у Киева голова болит, что делать с этими результатами местного референдума.

Голосование народа, дающее власть, сегодня превращен хотя и в точный, но очень громоздкий процесс, который в целом может выполнить только власть, и эта власть — это власть областей. И антифашистам нужно было требовать проведения референдума ОТ СВОИХ областных властей, а уж они пусть решают, как это требование исполнить. Объявит Киев всеукраинский референдум с вопросом федерализации — замечательно! Не объявит — идет он лесом! Давить и давить на МЕСТНУЮ власть — пусть разрабатывает Положение по проведению местного референдума по инициативе местной власти и заказывает бюллетени для голосования на этом референдуме. Пусть делает то, что сделал Крым!

Ну, а если бы власти все равно вывернулись или прямо отказались проводить референдум? Тогда все бы зависело от обстоятельств.

В любом случае антифашистам необходимо было довести до всех избирателей, что выборы Президента Украины 25 мая одновременно являются референдумом по вопросу автономии области. Если бы местные власти согласились дать команду избирательным комиссиям подсчитать итоги этого референдума, то тогда избирателям надо было, заполнив бюллетень голосования за президента, всего лишь написать на нем: «За автономию». Или «Против автономии».

Если местные власти и на это не пошли бы, то тогда пришлось бы пожертвовать своим правом проголосовать за то, чтобы вас обманывал не какой попало кандидат в президенты, а только тот, который вам нравится. В этом случае надо было призвать граждан прийти на избирательный участок, испортить бюллетень вычеркиванием всех кандидатов, а поверх написать: «За автономию». И количество испорченных бюллетеней на вашем участке и в вашем округе было бы количеством голосов, поданных на референдуме за федерализацию Украины. Испорченные голоса избирательные комиссии в любом случае обязаны были подсчитать и объявить.

Антифашистам всех протестующих областей Украины, имевшим смелость и возможность потратить время на акцию протеста, надо было не стоять или ходить с открытыми ртами на митингах, а сами действовать! Тем более, когда у массы остальных сочувствующих полон рот своих забот, не дающих им возможность участвовать в протестах.

Лидерам протестного движения надо было обратить пристальное внимание на положение статьи 69 Конституции Украины (которого, кстати, нет в Конституции России): «…и иные формы непосредственной демократии». Раз такое положение есть, значит, им надо было пользоваться, благо, что оно невнятное.

Итак, чем могут быть эти «иные формы»? Никаких законов по этим формам нет, а это означает, что эти формы могут быть чем угодно, из чего ясна воля народа. Например, петицией. Это, собственно, листы бумаги с текстом того, что люди требуют от власти, и подписями людей. Но подписи — это не гул голосов на Майдане, — это ГОЛОСОВАНИЕ. Теоретически можно собрать под петицией половину голосов избирателей города или области и вопрос петиции будет решен в объеме, обязательном для исполнения властью. Практически, полагаю, этого и не требовалось.

Ну, представьте, вместо тогда уже обычного субботнего митинга в 20 тысяч человек в поддержку тех, кто захватил очередное здание или разбил палаточный лагерь, в субботу разойдется по поселкам, базарам, станциям и дворам 1000 пикетов с пачками листов петиции, а в воскресенье очередная тонна этой петиции будет сдана в областную администрацию. Это уже не крики толпы, не драка с противниками, и будет трудно назвать подписавших петицию граждан области «сепаратистами» и «приехавшими из Москвы диверсантами».

Текст петиции мог быть таким: «Требуем от Областного совета реорганизовать область в автономную». Набежали бы умники «с верхним образованием» и начали глотки драть, что решить такой вопрос на уровне области невозможно. На это надо было отвечать спокойно: «Депутатов Облсовета во власть никто насильно не тащил — они сами захотели. Теперь пусть придумают, как сделать область автономной, — на то они и власть. Вон, власти Крыма не то, что автономию придумали, а вообще отделились, и наши депутаты тоже что-нибудь придумают, чтобы была автономия. Не способны придумать — пусть подают всем стадом в отставку, а мы изберем тех, кто может!».

В этих петициях, помимо прямо заложенного смысла, был и иной смысл — антифашисты на площадях и в пикетах по растущему количеству подписей под петицией видели бы, что они, антифашисты, это не отдельная толпа на площади. Что они — это сотни тысяч сограждан области, которые тоже за них, которые сочувствуют им. Это ведь по-другому действовало бы и на власть — на ту же милицию, прокуратуру, суды. Одно дело, «гасить» даже тысячную толпу, другое дело, «гасить» даже сотню человек, являющихся представителями нескольких сотен тысяч сограждан, среди которых тебе — милиционеру, прокурору, судье — жить.

Надо было не самим объявлять себя властью, а заставить уже имеющуюся власть сделать то, что оно и так ОБЯЗАНА была сделать. Имея петицию, подписанную 200–300 тысяч жителей области, можно было и здания захватывать и расправой депутатам грозить. А просто так их захватить, всего лишь по примеру киевских фашистов, это вызвать у населения области вопрос: «Да кто вы такие? Откуда взялись?!» (В. Высоцкий).