без родителей (они умерли) живет у своего дяди и его жены (ее крестные родители), детство было тяжелым. Серьезная, даже грубоватая в обращении с другими, одевалась скромно, неразговорчивая. Стал замечать ее внимание ко мне. Душевных чувств к ней у меня не было. Но постоянно вызывало мое сочувствие к неразделенным душевным чувствам; возникла жалость к Рае и естественное желание помочь ей в силу моих возможностей. Постепенно мы сблизились, иногда начали бывать вместе в кино, на танцах. Основное внимание уделялось учебе, подготовке к последней экзаменационной сессии, начавшейся в начале января 1954 года. Все семь предметов сдал на отлично. Мне назначили повышенную стипендию — четыреста семьдесят рублей, на двадцать пять процентов выше обычной. Это для меня было хорошее материальное подспорье.

25 января с Григорием Скоком уехали из техникума домой на каникулы. Доехали нормально, но из-за сильных морозов в дороге пришлось обматывать бумагой ноги в туфлях. Все каникулы помогал родителям в домашних делах. Они удивились моему переходу на вегетарианскую пищу, но примирились с этим, хотя зимой сложновато готовить такую пищу.

9 февраля выехали из дома. Донбасс встретил нас тридцатью пять градусами мороза с сильным ветром. Утром 12 февраля, пока я с чемоданом в туфлях, в шапке-кубанке, не покрывавшей ушей, дошел от станции Блочок до шахты «Виктория» (туда получил направление на преддипломную практику), сильно отморозил пальцы ног и рук, уши, нос и щёки. По дороге прохожие делали замечания и советовали тереть лицо и уши, которые стали белыми от мороза. Но это не помогло. В теплом шахтном общежитии обмороженные части тела с болью оттаяли, уши распухли и отвисли. С того дня и до настоящего времени все обморожения сразу реагируют даже на слабый мороз, деревенеют, а в тепле оттаивают с сильной болью. Необдуманные шаги молодости приходится ощущать всю жизнь. Справедлива поговорка: «Кто не был молод, тот не был глуп». На шахте свою шапку-кубанку поменял у Виктора Курилова на шапку-ушанку и ходил в ней с опущенными ушами. На этой шахте оказалась и Рая. Сказала, что тут должна быть Морозова, но она поменялась с ней. Иногда мы вместе прогуливались и посещали кино.

В шахте первую неделю работал дублером горного мастера, а потом — горным мастером на участке ОКР (отдел капитальных работ). С рабочими сразу установились хорошие взаимоотношения. Всегда старался отстаивать их интересы. Поэтому происходили частые споры с начальником участка. Никогда (в отличие от других мастеров) не повышал на них голос. Все вопросы решались спокойно. Помогал им в работе. За смену мне надо было побывать во всех семи точках участка.

За время практики собрал необходимые материалы для дипломной работы на тему «Металлическое крепление очистного забоя». Окончив практику, с шахты рассчитался 23 апреля. За всё время из заработанных денег родителям выслал шестьсот рублей. Заработки были малыми.

Дипломную работу писал самостоятельно, как и большинство наших ребят. Мой консультант оказался слабоватым, во всем со мной соглашался. Чтобы улучшить свою работу, кроме задания сделал перерасчет шахтного участка с предложением реконструкции его, вывел проектные технико- экономические показатели в сравнении с шахтными. Изрядно пришлось потрудиться над чертежами к дипломной работе. Оставалось мало времени. Иногда не спал по двое суток, всё время сидел за чертежами, но сделал вовремя. Рецензент сделал несколько замечаний по моей работе и выставил оценку «хорошо». 16 июня при защите дипломной работы перед государственной комиссией я не согласился с замечаниями рецензента, доказал, что в работе всё обосновано правильно. Комиссия согласилась и оценила мой проект на отлично.

С нашего отделения только один человек не защитил свой дипломный проект. Всем остальным присвоили специальность «горный техник» с выдачей дипломов. 24 июня — выпускной вечер, а 27-го выдали дипломы с направлениями на комбинат «Сталинуголь», где нас распределили по трестам. Меня с другими ребятами определили в трест «Шахтерскантрацит». Так закончилась четырехгодичная учеба в техникуме. Это мои самые интересные, вольные и жизнерадостные студенческие годы. С грустью расстаюсь с ними, с нашим дружным коллективом вольнодумцев. Впереди у каждого своя дорога, своя судьба. Как она пройдет и как сложится, заранее не знает никто, но многое зависит от самого тебя, какой путь в жизни изберешь — путь праведника или путь бесчестия, коварства и наглости, путь духовности или путь бездушия и чистогана, путь здорового образа жизни или путь болезней и омута…

1 июля 1954 года мы уехали на свои последние месячные каникулы. Вернее, нам дали после учебы отпуск до 1 августа, который прошел быстро. Всё время в работе: заготовка дров, торфа, сена и прочее. Проведал родственников, собирал грибы и ягоды. Летом вегетарианской пищи достаточно.

Из дома выехал вечером 31 июля вместе со свиньями. Колхозники везли их на продажу в Гомель — за сто километров от нашего поселка. Поехала и моя мать со своим кабанчиком, которого продали там утром 1 августа за восемьсот двадцать пять рублей. Это гораздо дороже, чем на рынке нашего райцентра.

В тот же день выехал в Донбасс, а утром 3 августа на станции Чистяково меня встретили Петр Формазюк и Рая, пригласившая меня к себе домой. Было видно, что нас ждали. Пригласили за стол с бутылкой вина. При разговоре Петр сказал, что он и Лидия Третьяченко собираются пожениться. Тут же крестная Раи спросила у меня и у нее, что мы собираемся делать? Вопрос был неожиданным, поэтому не получил ответа. Потом мы вдвоем обсудили этот