продолжают оставаться ареной битв между крупными фирмами США, Англии, Голландии и других стран. Нет сомнения, что тайные архивы «Дэнлап раббер» хранят много эпизодов в стиле Анны Радклиф.

В течение последних тридцати лет компания «Дэнлап раббер» являлась мощной «резиновой державой». В 1939 году она обладала капиталом в 20 миллионов фунтов стерлингов и имела одиннадцать заводов в Англии, а также заводы в США, Франции, Германии, Австрии, Канаде, Южной Африке, Ирландии и Японии. Трудно переоценить мощь этого гигантского концерна, а также власть и влияние директората компании «Дэнлап раббер». Подобные директораты не имеют ничего общего с обычными административными органами. Это своего рода «святая святых», куда допускаются только крупные дельцы и предприниматели.

После Первой мировой войны у производителей натурального каучука, в том числе у компании «Дэнлап раббер», появился новый достойный противник и партнер по картельным соглашениям – крупнейший немецкий химический концерн «И. Г. Фарбен», выпускавший так называемый «каучук-буна» – синтетический каучук, почти не уступавший по своим качествам натуральному.

Вторая мировая война, которая для всего прогрессивного человечества была войной за свободу и демократию, означала для «Дэнлап раббер» «войну за каучук».

История этой «каучуковой войны» еще не написана. Но уже сейчас можно сказать, что она велась с поразительным коварством. В 1939 году, когда спрос на каучук – это важнейшее стратегическое сырье – резко повысился, каучуковые компании умышленно сократили производство. Они работали только на 60 процентов своей производственной мощности. В результате этого цены на каучук росли. В годы войны прибыли компании «Дэнлап раббер» достигли небывалого уровня. В среднем «Дэнлап раббер» получала в это время 2,6 миллиона фунтов стерлингов прибыли в год.

После войны, когда спрос на каучук вновь упал, перед директорами фирмы встали новые задачи. Фирма «Дэнлап раббер» должна была, во-первых, приобрести новые рынки, во-вторых, стимулировать новую политику вооружения, которая всегда самым наилучшим образом влияет на ценность акций «Дэнлап раббер», и, наконец, в-третьих, остерегаться конкуренции, особенно со стороны «И. Г. Фарбен». Английским каучуковым «королям» повезло. Защищать их интересы в Германии стал не какой-либо мелкий агент, а бывший директор компании сэр Брайан Робертсон.

Таким образом, совершенно очевидно, что судьба сэра Брайана Робертсона, которая переплелась с судьбой концерна «Дэнлап раббер», – это биография не столько военного, сколько одного из собственников громадных заводов «каучуковой державы». Все это нужно помнить при оценке военной деятельности генерала Брайана Робертсона.

Очень многие офицеры недоумевали, когда главой британской военной администрации в Германии был назначен сэр Брайан Робертсон. «Чем объясняется, – спрашивали они, – что в качестве преемника „бомбардировщика Дугласа“ к нам назначают какого-то никому не известного интенданта? Разве нельзя было найти генерала, действительно воевавшего против немцев?»

Впрочем, так думали не все. Полковник Хэмфри, кадровый офицер королевского Ливерпульского полка, ветеран кампаний в Индии и Египте, генерал- лейтенант Томас, командир 1-го корпуса, генерал-майор Бэлфор, командир 2-й пехотной дивизии, и другие высшие армейские чины с удовлетворением отмечали, что такой деловой человек, как Робертсон, сумеет не только обеспечить свои интересы в Германии, но и интересы всего высшего офицерства. Как показали дальнейшие события, генерал Робертсон оправдал надежды своих почитателей.

Для рядовых солдат и офицеров режим оккупации и тем самым длительное пребывание в Германии были абсолютно нежелательны. Пулеметчик Бейтс, шофер Смит, рядовой Логан и десятки других солдат, с которыми я разговаривал, мечтали лишь о том, чтобы поскорее надеть штатский костюм и вернуться домой. С другой стороны, полковник Хэмфри открыто заявлял о своей готовности остаться в Германии лет на двадцать – двадцать пять.

«В Германии, – утверждал Хэмфри, – нам, оккупантам, будет намного лучше, чем на родине, которая разорена войной».

Вся политика генерала Робертсона была направлена на то, чтобы обосноваться в Германии надолго. Сам сэр Брайан Робертсон «оккупировал» особняк близ Кельна, большой дом в Берлине и загородную виллу вблизи Бад-Эйнхаузена. Так же прочно он устроил и своих старших офицеров.

Каждый призыв сократить период оккупации и заключить мирный договор с Германией Робертсон рассматривал как недопустимую крамолу. На Московской, Лондонской и Парижской сессиях Совета министров иностранных дел, на всех заседаниях Контрольного совета Робертсон был ярым противником объединения Германии и прекращения оккупации страны.

Для рядовых английских солдат в Германии ее военные концерны являлись «врагом № 1». Солдаты, мечтавшие только о мире, были заинтересованы в том, чтобы стоглавая гидра германской агрессии была уничтожена раз и навсегда. Для полковника Хэмфри и многих других «Стальной трест», «И. Г. Фарбениндустри», концерны Круппа и Маннесмана являлись обычными промышленными фирмами, с которыми они поддерживали те или иные деловые связи. Им было куда выгоднее скупать акции этих фирм, нежели уничтожить их или передать в руки немецкого народа. Генерал Робертсон и здесь поступил не как солдат, а как делец.

Каучуковые заводы компании «И. Г. Фарбен» в английской зоне оккупации стали составной частью компании «Дэнлап раббер» – интересы этих двух концернов окончательно переплелись. Аналогичные события происходили в стальной, угольной и других отраслях военной промышленности Западной Германии, ибо «мудрый» английский губернатор придерживался лозунга: «Живи и жить давай другим».

Рядовые солдаты британской армии были кровно заинтересованы в том, чтобы все нацисты – генералы, промышленники и крупные чиновники – подверглись справедливой каре. По их мнению, каждый крупный фашист должен качаться на виселице, ибо, если он избегнет веревки, десятки других людей