разногласия шахтерских лидеров», НГ, 27.06.1998). Желенин при этом не стал однозначно отрицать возможность такой поддержки, утверждая лишь, что рядовые шахтеры ставят собственные цели вне зависимости от игр олигархов.

Сами рассуждения на эту тему в «Независимой газете» выглядят достаточно интересно с учетом того, что в негласной поддержке акций шахтеров в это время обвиняли Бориса Березовского, которому принадлежала «Независимая газета». В частности, о том, что именно Березовский спонсировал акцию шахтеров на Горбатом мосту, пишет Борис Немцов в своей книге воспоминаний[13].

Стоит заметить, что вскоре к самой акции, проходящей на Горбатом мосту, газеты потеряли особенный интерес. В частности, «Независимая газета» писала о радикализации позиций профсоюзов, в том числе до тех пор достаточно лояльной властям ФНПР. В частности, в июле ФНПР объявила о подготовке всероссийской забастовки, намеченной на октябрь, при этом ФНПР собиралась обойти прописанный в законе запрет на политические забастовки, планируя параллельное выдвижение политических требований связанной с ФНПР партией «Союз Труда», которую тогда возглавлял Андрей Исаев («Профсоюзы как оппозиция оппозиции», НГ, 14.07.98). Профсоюзы планировали играть в собственную игру, и лагерь у Белого дома превращался, скорее, в символ. Он не представлял опасность сам по себе, не был достаточно ярким или многолюдным, чтобы привлекать внимание. По новостям показывали кадры с шахтерами, регулярно стучащими касками по Горбатому мосту. Но кадры эти вскоре примелькались.

Один из участников пикетов – шахтер из г. Копейска Челябинской области – оставил обширные воспоминания о лагере пикетчиков на Горбатом мосту. Сам он упоминает о том, что цели стояния лагерем были не вполне определенными: «Правительственные СМИ, как правило, занимались одним: поиском сюжета для осмеяния и очернительства Пикета на Горбатом мосту. „Левые“ же, оппозиционные правительству издания, старались освещать в печати Пикет объективно, но и сами не понимали, какие цели преследует Пикет и шахтеры Пикета. Самым странным было то, что все назначенные старшими групп пикетчиков и входящие в Координационный Совет Пикета, ежедневно проводя совещания, не только не облегчали, но даже ухудшали обстановку на Пикете.

– Что решили на Совете? – обычно спрашивали пикетчики у своего, назначенного старшим группы товарища, когда тот возвращался с очередного ежедневного заседания.

– Ничего, – обычно отвечал старший или рассказывал, какая группа покидает Пикет и уезжает домой, но, возможно, из какого региона на Пикет ожидается новая группа пикетчиков.

– Что нового в регионах и дома? – спрашивали пикетчики.

И старший группы опять обычно повторял: „Ничего“»[14].

В воспоминаниях Бармина приводятся некоторые подробности отношений пикетчиков с оппозиционными партиями. В частности, по его словам, большую поддержку оказывала «Трудовая Россия». Несмотря на то, что в первые дни пикета Виктор Анпилов, как уже упоминалось, был вместе с ящиком пива изгнан за пределы лагеря, позже отношения наладились.

«Да и как было дистанцировать шахтеров от политики и от партий, если в течение двух месяцев Пикета (я описываю события которым сам очевидец) шахтеров обслуживал микроавтобус „Рафик“ от „Трудовой России“ В. И. Анпилова, который по несколько раз в день возил шахтеров мыться под душем, сначала на заводе „Рассвет“, что на улице Красная Песня, а несколько раз в гостинице „Россия“, – пишет Виктор Бармин. – Благодаря этому „Рафику“, часть шахтеров смогла даже искупаться в реке Москве в один из редких солнечных дней. Часто на этом же „Рафике“ в Пикет привозили и продукты питания, и одежду, и табак, собранные по московским организациям, поддерживающим пикетчиков в их требованиях»[15].

Также, по словам Бармина, помощь оказывали рядовые члены и районные организации КПРФ и ряда других коммунистических партий, а также НБП. Он же упоминает, что приехавшего в лагерь с полевой кухней Владимира Жириновского шахтеры прогнали.

Судя по воспоминаниям Бармина, шахтерский лагерь постепенно становился местом притяжения как разного рода политических активистов и просто оппозиционно настроенных москвичей, так и религиозных проповедников различных сект и конфессий и просто городских сумасшедших: «Все они не только не побрезговали, но даже мечтали отметиться на нашем Пикете с подробными разъяснениями наших (пикетчиков) заблуждений и еще более подробнейшими советами от Космического Разума, которые надо неукоснительно исполнять во избежание всевозможных бед… и прочее, и прочее. Далее, обычно в течение полутора часов, шел рассказ, какие беды подстерегают всю будущую историю, само будущее, Время, Пространство и всю Вселенную, которая из-за наших неправильных действий провалится в „черную дыру“, которая в свою очередь окончательно „захлопнется“, так как тоже провалится в „астрал“. Хорошо помнится одна из таких ясновидец. Это была, так и хочется написать, „малоухоженная“ женщина 25-30 лет с полностью отсутствующими зубами и с „тенями“ под одним глазом от еще не до конца сошедшей гематомы. Проще говоря, с синяком под глазом. Как я вежливо не пытался отстраниться от ее предсказаний ближайшего и глобального ясновидения, но и мне, на мою голову, пришлось выслушать ее ясновидческие способности с прогнозом ближайшего будущего России:

– Всё будет хуже, всё будет гораздо хуже! – не уставала твердить она всем на Горбатом мосту и так понятные истины. Конечно, всё это было не более, чем кликушество полностью отчаявшегося в жизни человека. Я даже несколько шутя пытался ее утешить, опровергая ее ясновидение.

– Но, ведь олигархи живут хорошо, как и кремлевские наши благодетели, – говорил я.

– Нет, нет, нет! – заученно продолжала ясновидящая, – Вы здесь, и им тоже плохо. Им тоже будет хуже… но и Вам гораздо хуже»[16].