Ничего не найдя, покидаю ее дом и отправляюсь к Рите. По пути мне звонит Арсен и докладывает, что забрал флэшку и скоро приедет. Хоть какая-то хорошая новость за утро.

Риту я застаю на кухне. Она занята приготовлением блюда по старой кулинарной книге. Стол заставлен тарелками, на которых лежат разные ингредиенты – начиная от имбиря и заканчивая колбасой. Неужели из этого может получится что-то съедобное?

– Ты знаешь, кто такой Рудольф Вагнер? – с ходу спрашиваю я. Девушка вздрагивает всем телом и стакан выскальзывает из ее пальцев. Падает на пол и разлетается на осколки. Она торопливо наклоняется, чтобы собрать их.

– О, Господи… – бормочет она, и я спешу ей помочь.

– Так кто он? – беря ее за руку и заглядывая в глаза, вкрадчиво спрашиваю я.

– Редкостная мразь! – выкрикивает Рита. Вырывается и резко выпрямляется во весь рост.

– Это я уже понял. Но можно подробнее? – прошу я. Рита выкидывает осколки в мусорный бак и вытирает руки о передник.

– Он – новое воплощение Амалика, – глухо произносит она и, подойдя к окну, распахивает его. – Почти половина города принадлежит ему.

Интересно, знает ли Ада, кто он такой на самом деле? Или же, как большинство девушек, повелась на его харизму? Теперь слова Матвея, сказанные им в сердцах, приобретают для меня совершенно иной смысл. Рита достает с полки початую бутылку вина. Выдергивает пробку и делает несколько глотков.

– Что тебя с ним связывает? – спрашиваю я, видя ее душевное смятенье.

– Я была его любовницей, – помолчав, отвечает Рита. – В то время, когда он убивал мою семью, я спала с ним и считала его самым лучшим.

– Ты знала о том, кто он? – осторожно спрашиваю я.

– Да, знала. И все равно не могла остановиться, – с горечью говорит Рита. – А потом об этом стало известно Елене, и она выгнала меня из семьи и из города. Находясь сейчас здесь, я оскорбляю и ее память, и ее волю. Можно, ты уйдешь, а? Мне хочется побыть одной.

Молча киваю. Оставляю Риту наедине с ее расстроенными чувствами и иду в гостиную. Встреча с Амаликом становится неизбежной.

Заинтересованный персоной Рогожкина, решаю поискать о нем информацию в интернете. Мне удается списаться с парочкой его бывших коллег, притвориться журналистом и аккуратно начать расспросы. Люди попадаются общительные и открытые, мне даже не приходится использовать манипулирование, чтобы заставить их говорить. Они с удовольствием делятся информацией о своем замечательном, но очень странном товарище.

У Рогожкина не было друзей. О его семье тоже никто ничего не слышал. Он был прекрасным археологом, историком. В совершенстве знал шумерский язык. Его считали одним из самых лучших специалистов, с ним консультировались ученые из разных стран. А еще он увлекался целительством, что никак не вписывается в общую картину его личности. Исцелял всех, кто к нему обращался.

Каким бы сложным ни было заболевание. За пару месяцев до своего таинственного исчезновения, его видели с хорошенькой блондинкой. Судя по их сияющим лицам, они были счастливы. А потом мужчина, словно в воду канул. Он не появлялся на работе, не отвечал на звонки. Обеспокоенные сослуживцы взломали дверь его квартиры, боясь увидеть там труп, но она была пуста. С того момента прошло восемнадцать лет.

Прошу выслать мне его фотографию. Отдельных снимков с ним нет, потому что он не любил это дело и всячески его избегал. Мне присылают снимок, где он с руководителем группы на какой-то из раскопок. За эти годы он совсем не изменился. Все та же упитанность, большая голова и что-то медвежье в фигуре. Не маг, не оборотень, не вампир… Кто же он тогда?

В прихожей слышится звон ключей и входит Дина. Узнаю ее по звукам шагов. Мы не виделись с ней с той ночи, когда ходили на встречу с Еленой. Входит в гостиную, бросает рюкзак на диван и плюхается рядом. На ней светлые джинсы и вишневый джемпер. Волосы убраны в пучок. Под глазами пролегли тени как после бессонной ночи. Но щеки румяны. Она подносит руки к голове и долго трет пальцами виски.

– Устала как собака, – жалуется ведьма. – Пыталась выйти на связь с Якубом, узнать, как он, поддержать его. Дать ему немного энергии. Надеюсь, моя магия ему поможет. Не хочу, чтобы Арсен чувствовал себя виноватым в его смерти.

– Лучше бы ты делала это из сочувствия к Якубу, – замечаю я, опуская крышку ноутбука. Дина тихо усмехается. Кладет локти на колени подается вперед.

– Давай обойдемся без праведных цитат, – с легким налетом надменности произносит она. – Я знаю, что ты переспал с Айлин. Возможно, ты сделал это из жалости, но не беспокойся, я не осуждаю. Просто помню о твоем табу на отношения со смертными женщинами. Учитывая, что ты все равно ее убьешь, какой смысл переживать о правилах, не так ли? Можно даже не особенно заморачиваться на контроль. Ты увлечен ей, поэтому пользуешься моментом. Ведь ее судьба уже решена.

Никогда не считал себя высокоморальным типом, но от слов Дины мне становится мерзко. Понимаю, что она лишь парирует мое замечание, которое