Мясо уже дотушивалось с овощами в казане, а Лина перемыла почти всю посуду, когда на кухню зашел Люк.

— Твой брат бросил меня одного, и мне стало скучно, — с улыбкой сообщил он с порога. — Не возражаешь, если я посижу тут с тобой? Пахнет умопомрачительно! — кинул он взгляд на казан, и Лина поняла, что Люк голоден, а она ему даже чаю не предложила.

— Хочешь, сделаю тебе бутербродов с чаем, пока готовится плов? — вытерла она руки о фартук, стесняясь сразу всего: и тесноты на кухне, и цветастого, хоть и чистого, фартука на ней, и даже риса, замоченного в тарелке и ждущего свей очереди. Она не понимала, что с ней происходит, но готова была краснеть от малейшей мелочи.

— Хочу, — кивнул Люк.

Руки немного подрагивали, когда она нарезала хлеб и колбасу и наливала чай. Лина даже вздохнула с облегчением, когда смогла снова вернуться к мытью посуды. Правда, теперь ее смущал взгляд Люка, который чувствовала спиной. Невольно хотелось заправить волосы за ухо, разгладить фартук, и по всему телу медленно разливалась истома. С этим мужчиной на одной кухне ей явно было тесно, она чувствовала его присутствие каждой клеточкой тела и остро реагировала на него. Это было и приятно, и напрягало одновременно. Лина не хотела так относиться к Люку, а все происходило против ее воли.

Когда руки его опустились ей на плечи, а спиной она почувствовала тепло его тела, Лина даже не удивилась, словно только этого и ждала. Разве что тарелка выпала из рук в раковину и, слава богу, не разбилась. Он развернул ее к себе, и она заметила, как расширились зрачки в его глазах, и взгляд стал каким-то глубоким. От него пахло парфюмом и колбасой, но даже смесь этих совершенно разных запахов казалась Лине приятной. И да! Она хотела, чтобы именно сейчас Люк ее поцеловал.

— Дома ты совершенно не такая, — поглаживая ее по плечам, касаясь пальцами шеи, проговорил он.

— Какая? — спросила она, лишь бы что-то спросить, чувствуя, как от волнения срывается голос.

— Уютная и теплая…

А в другое время холодная? Но этого Лина спрашивать не стала, вся превратившись в ожидание поцелуя, не в силах смотреть еще куда-то, кроме его губ, что все приближались к ее. Она помнила, какие они мягкие и нежные. Она уже чувствовала их на своих губах и мечтала ощутить снова. И сейчас ее даже не волновало, что где-то рядом находится ее брат, что в любой момент он может войти в кухню… Все ее желания были сосредоточены на его губах и руках, что зарылись в ее волосы, обжигая затылок.

Лина закрыла глаза и немного подалась к Люку. Она сделала это невольно, влекомая желанием. Но ничего не произошло. Она чувствовала его губы рядом, улавливала их тепло, но они не касались ее. Открыв глаза, она испугалась переменам, произошедшим с Люком. Он побледнел, на лбу его выступила испарина, а глаза заволокло словно мутной пленкой.

— Что с тобой?! — испугалась Лина, мгновенно забыв обо всем.

Люк пошатнулся, и не поддержи его она, он, наверное, рухнул бы на пол.

— Егор! — закричала Лина, с трудом удерживая все больше слабеющего Люка и подводя того к стулу.

Брат примчался тут же, словно стоял под дверью.

— Помоги мне отвести его в комнату и уложить на диван!

Лина тряслась всем телом и паниковала все сильнее. Она не знала, что происходит, видела только, что Люку становится все хуже. Глаза его закатывались, он практически терял сознание, из последних сил старясь держаться.

— Надо вызвать врача, — метнулась Лина к телефону, когда они с братом уложили гостя на диван.

— Не нужно, — удержал ее Люк за руку. — Мне уже легче…

Лина пригляделась к нему и с облегчением подметила, что пелена из глаз ушла, а лицу медленно возвращаются натуральные краски.

— Ты уверен? — уточнила она, присаживаясь на край дивана и касаясь его лба.

Холодный и влажный, а рука, которая продолжала сжимать ее руку, напротив, горячая и сухая.

— Уверен, — смотрел на нее Люк слишком серьезно. — У тебя сгорит мясо.

— Точно! — подскочила Лина. Этого нельзя было допустить, потому что она разделала последний кусок свинины из имеющихся дома запасов. — Сейчас пришлю Егора. Лежи и не вставай. Я тебе крепкого сладкого чаю сделаю…

— Что я нянька что ли? — возмутился брат, когда она заглянула в его комнату, где он уже снова тряс головой в наушниках.

— Иди! — прошипела Лина. — Он наш гость. Я готовлю, и одного его оставлять нельзя!

Лина вернулась на кухню. Зирвак уже был готов, осталось запустить рис, залить водой и убавить огонь. Что она и сделала в первую очередь, а потом занялась чаем для гостя. Что же это с ним было? — не переставала размышлять Лина. Сердечный приступ? Очень похоже, кстати. Но Люк никогда не жаловался на сердце, да и вообще на здоровье. Впрочем, несмотря на то, что уже какое-то время живет под одной крышей с этим мужчиной, она все еще очень мало знает о нем. Душа Люка оставалась для Лины потемками. О своей жизни он рассказывал ровно столько, чтоб утолить ее любопытство, но внутренний мир держал под замком.

Заварив чай, она вернулась в гостиную. Люк снова был один, и это не на шутку разозлило Лину.

— ГдеЕгор? — нахмурилась она.