- Значит вот благодарность за все?

Я же не могла молчать и, поднявшись, посмотрела не него свысока, с гордо поднятой головой:

- А за что мне благодарить тебя? – мне сразу вспомнился разговор с отцом и матерью, когда они продали мою душу демону. - За то, что ты решил использовать меня в своих целях? За то, что хочешь навсегда оставить здесь и превратить в безмолвное животное? За то, что хочешь превратить здесь всех в рабов?

- Рабов?! Это Фарон сказал?!  - тогда он схватил меня за шею и повернул лицом к палаткам, в которых жили номары. – Смотри, смотри внимательно, что такое номары.

И передо мной открылась картина, от которой захотелось плакать. Некоторые самцы номаров дрались между собой, пока один из них не падал от полученных ран и увечий, другие хватали своих самок и волоком тащили в палатки, вышвыривая оттуда детенышей. И если эти дети попадались под ноги другим, то их просто топтали, оставляя лежать бездыханных, а когда матери выходили из палаток, все растрепанные и побитые, то брали их на руки и выбрасывали в ближайшие канавы, либо в полыхающие костры, без жалости и сочувствия.  Они испражнялись там, где ели и пили, мылись в лужах с протухшей водой. Все это творилось в течение нескольких часов, повторяясь снова и снова. Я стояла в ужасе, боялась пошевелиться, а Эфин был рядом и наблюдал за мной. К вечеру мы вернулись обратно, я, молча, проследовала в свой шатер, а он зашел вслед и велел сесть за стол, после чего сказал:

- Теперь ты видишь, как живут номары? Фарон считает, что это нормально, что это их право творить тот ужас. Они не просто животные, они хуже. Я же пытаюсь изменить это. Пытаюсь приучить их к дисциплине, привить хоть какие-то знания и манеры, но начинаю думать, что это бесполезно. Их нельзя выпускать, нельзя дать им возможность и дальше разрушать все, что только попадается на пути.

- Тогда почему я все еще здесь? Среди этих монстров? Значит, моя жизнь для тебя ничего не значит.

- Ты здесь потому, что сейчас небезопасно там, где я хотел бы, чтобы ты жила. Мы ведем борьбу с обезумевшими тумо, которые каждый день осаждают стены Тарона.

- Но тумо ваши родственники. Зачем им это?

- Мы запретили им убивать другие виды, но они практически истребили все живое в лесах, поэтому им теперь нечего есть. У тумо, как и у номаров, есть неписаный закон - закон крови, по которому они не могут ослушаться своего лидера. Поэтому решили меня убить, это их единственный шанс освободиться. Моя армия пытается оттеснить их, однако они каждый раз возвращаются.

- А какова моя роль во всем этом? – хоть я и знала ответ, но все равно хотела услышать, что скажет Эфин.

- Ты мне нужна.

- Для чего?

- Я не могу сейчас сказать тебе этого.

После его ответа, встала и, не сказав ни слова, удалилась в свои покои. Насколько же малодушен Эфин, что не может даже признаться в том, что хочет превратить меня в самку, молчаливо приносящую потомство.

Он ушел, а я долго не могла заснуть, ворочаясь и пытаясь осмыслить все, что он сказал. Но когда ночь овладела землей, и вокруг все стихло, я встала и вышла на улицу. Перед глазами бесконечно мелькали те ужасы, которые видела в деревне, представляла, как буду вынашивать детей для Эфина, много детей,  а он будет появляться и насиловать меня из раза в раз. Тогда я села у шатра и закрылась руками, уткнувшись лицом в колени. Неужели я заслужила все это? Неужели такова цена за спокойствие моего отца? Нет, я не хочу такой судьбы, не хочу и не буду его жертвой. Пусть Эфин строит свою