что этот веселый, интересный мужчина относится к подобным кадрам! Да, он мне тоже нравился, но исключительно в виде дяди, крестного или друга семьи, но сейчас он стоит передо мной в коридоре абсолютно пустой Школы, говорит, что «проникся ко мне глубокой симпатией» и смотрит при этом в упор потемневшими глазами. Потемневшими? Я сразу вспомнила то, как он «успокоил» меня в больнице, как «смотрел» мои воспоминания, как сразу прасположил к себе моих родителей…Да он же явно этот, как его, ментальный маг, раз умеет так влиять на людей! И я даже вякнуть не успею, как…Ну что ж, напоследок я хочу посмотреть правде в глаза, в его глаза.

— Вы сейчас прочитали мои мысли?

— Да.

— Мои предположения верны?

— Насчет того, что я менталист — да.

— А насчет всего остального?

Он тяжело вздохнул.

— Знаешь, мне очень жаль, что мы живем в такое распущенное время, где в каждой фразе можно найти сексуальную подоплеку. Я действительно проникся к тебе симпатией, но отнюдь не в том смысле… просто я восхищаюсь тобой, как человеком. Мне нравится твоя сила духа и ясность ума, твоя прямота, смелость и отсутствие подхалимства — ведь ты не побоялась задать этот вопрос и, зная, что я директор этой школы, ни разу даже не подумала извлечь из этого какую-то выгоду для себя. Кроме того, ты сразу приняла свой Дар и серьезно насторена на его развитие — во время нашей экскурсии ты задавала вопросы по существу, а не спрашивала, на каком факультете учаться самые симпатичные мальчики и есть ли у нас команда для игры в квиддич.

— У вас есть команда для игры в квиддич?

— Нету.

— Тогда это неправильная магическа школа, так же как и вы — неправильный директор. — у меня в голове мелькнула мыслишка — хоть поёрничаю напоследок, все равно мне терять нечего. Это явно прорезался мой черный некромантский юмор.

— Хм, твое чувство юмора и то, что ты не унываешь в любой ситуации мне тоже нравится. Короче говоря… Лена, я не являюсь любителем молоденьких девочек, просто я испытываю к тебе что-то вроде родственных чувств, как племяннице или крестной дочери, магией клянусь.

После этих слов у него над головой вспыхнула и погасла маленькая искорка.

— Что это было?

— Добровольная магическая клятва. Искра вспыхивает, когда произнесенные слова являются истинными.

Я громко выдохнула — после этого объяснения у меня словно гора с плеч свалилась.

— Значит, хотите быть моим крестным феем?

— Если ты не против.

— Нет, не против. Наоборот, я обеими руками за.

Он улыбнулся.

— Ну что, на День Рождения позовешь?

— Позову. Только…пообещайте мне еще, пожалуйста, что больше не будете влиять на меня и читать мои мысли, только если я сама об этом попрошу.

— Магией клянусь, что не буду влиять на тебя и читать твои мысли без твоего разрешения — произнес он и искорка вспыхнула и погасла повторно.

— Ну, тогда и я магией клянусь, что буду рада видеть вас на моем Дне Рождения. Ну как, была искра?

— Была. Большая и красивая. Знаешь, я искренне рад, что мы во всем этом разобрались. Ну что, домой тебя отвезти или в еще куда-нибудь?

— Домой.

Я действительно была рада его видеть на моем Дне Рождения. Пал Палыч (с тех пор я назвывала его именно так) пришел в 19:00 в костюме, при галстуке и официально представился директором Школы, в которой я буду учиться и поблагодарил родителей за то, что вырастили такую прекрасную дочь. В довесок к благодарности были так же вручены огромная коробка «Рафаэлло» — маме (она обожала эти конфеты), коллекционный коньяк — папе, а «прекрасной дочери», то бишь мне — букет астр и интригующий сверток в черной бумаге и перевязанный такой же черной ленточкой. Поздно вечером, после того, как мы приговорили торт, несчетное количество раз сыграли в дурака (сегодня мне все поддавались), а мужчины распили коньяк, я закрылась в комнате и принялась распаковывать подарки. От мамы — традиционные помада и тушь для ресниц, от папы — купюры в конверте и заказанный мною альбом Discovery группы Daft Punk, а в коробке от Пал Палыча оказалась…готовальня! С кучей различный циркулей, рейсфедеров и прочая. Она была явно антикварная, инструменты были в прекрасном состоянии и украшены затейливыми завитушками, футляр изнутри был обит темно-синим бархатом, а на крышке был то ли вензель, то ли символ изготовителя. Он был чем-то похож на значек «евро» (€), только повернутый в другую сторону. В годы учебы этот подарок мне очень пригодился — у меня выходили самые лучшие чертежи. Но это было не все. Самый странный и запоминающийся подарок ожидал меня