Марина испуганно моргнула и выбежала в сторону выхода.
Минут через пятнадцать она вернулась с каким-то треугольным головным убором с конической опорой. Марина пояснила:
— Когда-то такие шляпы использовали китайские крестьяне во время сбора риса. Они хорошо защищали от солнца и вредных испарений.
Шляпу надели на Анастасию, которая в ней стала похожа таитянку 19 века. Её мучительное выражение лица давало мне понять, что она не в восторге от такого убора. Для полного эффекта ей не хватало только разноцветного халата.
— В таком виде и на улице показаться не стыдно! — рассмеялась Марина и потащила нас в здание совета.
Я узнала тебя!
В два часа дня в Здание Совета ввалились трое: я, Марина и Анастасия, похожая своим выражением лица на древнекитайскую вазу. Раскрасневшаяся от смущения, она всё больше походила на своих юго-восточных сестёр.
В помещении «Советника» сидело три человека, что сильно облегчало нашу задачу — меньше людей будет отвлекаться на шум. Оказалось, что Анастасия не имеет собственного «помощника», поскольку аппарат вызывал непрекращающиеся мигрени. В отличии от меня, у неё не было возможности подстроить мощность аппарата, потому она использует терминалы в общем зале амбулатории.
В терминале мы показали материалы вирусной эмуляции и потуги нашего «бедного» главврача разобраться с хитроумным вирусом. Анастасия смеялась, осматривая протоколы биологических экспериментов. Сразу было видно, что для неё эта тема была животрепещущей.
— Ты раньше занималась микробиологией?
— В смысле, изучала ли я микробиологию или занималась экспериментами?
— И в том и в другом смысле, — смутился я на её подкол.
— Я раньше училась на втором курсе медико-биологического института, отделение «прикладной цитологии». Там мы занимались изучением клеточного метаболизма и ферментативным анализом. Над вирусными инфекциями у нас работало другое отделение. Мне особенно было интересно смотреть за развитием клетки с изменённым ферментативным составом, при котором они неожиданно меняли выработку веществ в агрессивной биологической среде. Мы даже продвинулись в поиске «универсального антивируса».
— Причём, это было вещество, которое мы активно используем против нынешних инфекций! — воскликнула Марина.
— Однако вы развивали эту тему? — повела бровью Анастасия.
— Более того, с помощью биологического моделирования мы смогли адаптировать «антивирус» к различным категориям бактериальных инфекций!
— И каким же это образом?
— Формула антивируса спровоцировала образование антигена, универсального для расщепления как бактериальных, так и вирусных оболочек. Человеческие клетки его не воспринимали: натыкаясь на сенсоры мембраны, фермент просто отскакивал под действием электростатических сил.
