Перед массивными дверями волновалась разноцветная человеческая многоножка. Неоновая вывеска 'Маскарад' текла кровавыми светом, отчего счастливчики, оказавшиеся в голове очереди, имели несколько нездоровый вид. Девы переминались с ноги на ногу и подлизывались к вышибале, парни пытались сунуть ему купюру, но аккуратно, на рожон не лезли. Комплекции хранителя врат мог позавидовать молодой Шварценеггер.

  - Ну, чего встали, как у мавзолея? - Захар сунул ключи в карман. - Идемте.

  Он уверенно направился к входу. Серафима зло выпустила воздух через сжатые зубы, подошла к Аргиту и аккуратно взяла его под руку. Внутри должна быть пропасть народа.

  - Има?

  - Мы идти туда, - она указала на дверь. - Там люди. Много.

  - Бояться не надо, - длинные пальцы накрыли ее кисть.

  - Да я не...

  Серафима попыталась составить в голове объяснение, но, налетев на языковой барьер, сдалась. Просто кивнула и потянула Аргита к Захару, который уже достиг бархатной границы. Под возмущенные выкрики очереди, они беспрепятственно прошли в здание.

  За дверями начинался длинный сводчатый коридор. Кирпичная кладка стен контрастировала с черным глянцем пола. Свет галогенных ламп, вмонтированных вровень с плинтусом, придавал помещению таинственный и самую малость зловещий вид. Захар провел их мимо арки, изрыгающей свет и неизвестную Серафиме музыку, до тупика в дальнем конце. За монолитной, на первый взгляд, поверхностью открылась проходная комнатка, где перед мониторами системы видеонаблюдения скучал неожиданно тщедушный охранник.

  - Оружие сдайте, - он поставил на стойку два пластиковых ящичка.

  Захар спокойно положил в один пистолет и запасную обойму.

  - Ну? - охранник уставился на Серафиму.

  Та, ругнувшись, задрала куртку.

  - Травмат, - фыркнул Захар. - И пули, небось, обычные.

  - А какие должны быть?

  Расставшись с пистолетом и шокером, Серафима покосилась на чужое добро.

  - Специальные, - поднял указательный палец Захар.

  - А конкретнее?

  - А конкретнее только с допуском, - довольно осклабился мужчина.

  - Куда нам? - обратилась к охраннику Серафима.

  Демонстративно проигнорированный Захар, хмыкнув, шагнул к автомату с напитками и снеками. За ним открылась неожиданная лестница вниз.

  Помещение, куда они попали спустя несколько ступенек, оказалось современным и весьма уютным. Одну стену занимал бар с полагающейся по стандарту деревянной стойкой, высокими стульями и внушительным ассортиментом алкоголя. На второй висел самый здоровый телевизор из всех, что когда-либо видела Серафима. Львиную долю пространства посередине поглотил огромный мягкий диван. На нем с ногами сидела Гаянэ Церуновна и неизвестный блондинистый парень. Больше в комнате никого не было.

  - А вот и они!

  Старший инспектор поприветствовала вошедших взмахом бокала.

  - Вечер добрый, - поздоровался Захар, - вот, доставил в целости и сохранности.

  - Ай, молодец, - улыбнулась Гаянэ, - можешь возвращаться.

  - А кофе на дорожку можно?

  - Максимилиан? - Гаянэ обратилась к парню, щелкающему пультом телевизора.

  - Чего? - встрепенулся тот.

  - Кофе, говорю, на дорожку можно, - браво ухнул Захар.

  - Можно, скажи в баре, я разрешил, - отмахнулся блондин.

  - Спасибо, ваше сиятельство!

  Захар по-военному развернулся и, чеканя шаг, покинул комнату.

  - Позер - фыркнул Максимилиан, отбрасывая пульт.

  В два прыжка перелетел за стойку.

  - Что пьешь? - кивнул Серафиме.

  Она прищурилась, встретившись глазами с Гаянэ, в упор посмотрела на странного бармена и, мысленно плюнув на все с высокой скалы, сказала:

  - Односолодовый. Лед отдельно.