— Эдыгрум, — бросил он и закрыл дверцу.
— Ага, конечно, — досадливо покивала, потирая ушибленный бок. — И тебе того же, зелёная задница.
Девушки отодвинулись в стороны, с любопытством осматривая мой внешний вид. Что ж, я могла понять их интерес. Они были смуглокожи, грязны, плохо одеты. Темно-каштановые волосы всех троих являли собой подобие всклокоченного облака соломы, в котором будто бы месяц спал мой хомяк.
Заговорить они тоже не спешили. А я опасалась, что и с ними мне поболтать не удастся из-за языкового барьера.
Тележка тронулась, когда огромный мужчина самостоятельно впрягся в неё, бодро двигаясь вперёд. Это было удивительное зрелище! Он умудрялся один катить такой огромный вес!
Я ещё раз окинула его фигуру скептически взглядом и задумалась. Что-то это всё мало походило на сон. А для галлюцинаций окружающее было слишком реально. Я чувствовала запахи, ощущала прикосновения, слышала пение птиц и скрип повозки. Это всё было слишком настоящим, чтобы оказаться лишь плодом фантазии.
Но, тогда, где я?
Маленький хвостик на затылке зеленомордого покачивался в такт твёрдым шагам. Мышцы бугрились под пыльной кожей, внушительный живот навис над серой повязкой. Более всего он напоминал… огра. Из детских сказок. Из английского фольклора.
Я оперлась о прутья клетки, переведя взгляд на своих сокамерниц.
— Лера, — бодро сказала, протягивая руку.
Ближайшая ко мне худышка с узким и добрым лицом странно посмотрела на мою ладонь, а потом на меня. Остальные две и вовсе испуганно отшатнулись.
— Лера, — повторила я, хлопая себя по груди.
Ничего, я умудрялась разговорить даже тех, кого заставлял молчать литр водки. А с этими испуганными воробушками уж как-нибудь найдём общий язык.
О том, почему они испуганные, и куда мы все едем, я старалась не думать. Будем ковать железо по мере поступления, и решать проблемы, пока горячо. Ну, вы меня поняли.
— Ири, — вдруг проговорила самая смелая девушка, коснувшись своей груди и широко распахнув светлые зелёные глаза.
Здорово, почти, как у меня. Только у меня они ярче. Со школы все подруги удивляются, уж не цветные линзы ли я ношу. Но увы. Это мой натуральный цвет. Ни дать, ни взять — ведьма. Я раньше обижалась, когда меня так называли. Но вот ведь, пожалуйста, в другой мир всё-таки провалилась! Может, накаркал кто? Вернусь — всем уши надеру.
— Анис, Лави, — продолжила девушка, указывая на своих подруг.
Я кивнула в знак понимания. А она спросила:
— Лаширас ур селье?
— Нет, милая, увы, — покачала головой в ответ. — Пока на этом наш распрекрасный диалог окончен.
Та жалостливо улыбнулась.
Мы некоторое время проехали в тишине под скрип колёс повозки, пока я раздумывала, как дальше вести беседу. Потом вопросительно показала пальцем на огра.
— Курум, — произнесла грустно Ири.
И из этого ответа мне была понятна лишь интонация. Дело плохо.
Вопрос: «Куда нас везёт этот курум?» задавать не пришлось. Довольно скоро на пути стало встречаться все больше народу. В основном это были обычные люди, но иногда встречались и такие, как мой зеленокожий похититель. Высоченные, сильные, с большими круглыми животами.
Мы ехали дальше, и вот около дороги я увидела картину, напрягающую своими перспективами. Один огр отошёл чуть в сторону вместе с худенькой девушкой. На моих глазах уверенно наклонил её, отодвинул свою повязку и вошёл в неё сзади.
Я покраснела и тут же вопросительно указала на это Ири. Та хмыкнула, пожала плечами и махнула рукой. Мол, в этом ничего страшного нет.
Нифига себе! И, видя моё недоумение, она вдруг раскинула широко руки, сказав:
— Курум.
А потом опустила ладонь вниз, сжав в кулак кисть и вытащив вперед один мизинец. Тонкий смешок сорвался с её губ. Две другие девушки впервые сдержанно улыбнулись.
Ну, допустим, природа не наделила этих зеленомордых внушительным достоинством, но и что ж с того?
Я нервно ткнула пальцем в нашего «курума» и потом указала на межрассовую парочку, предающуюся сомнительной любви.
Ири возбужденно замахала руками, отрицательно качая головой.
— Курум-пух.
Опять мелькнул её мизинец, но на этот раз указательный и средний палец другой руки изобразили рядом ножницы.
