Что же удивительного в том, что я ненавижу ветеринаров? Они всегда побеждают. Небось, проходят спецкурс о том, как завернуть безобидных маленьких котиков в старое полотенце, чтобы напичкать пилюлями или истыкать иглой.

Он обошёл дом и позвонил с парадного входа. Наверное, оторвал мисс Привереду от укладывания в чемоданы красивых нарядов.

Мой тюремщик улыбался во весь рот.

— А котик у вас умный. Пытался сбежать.

Мисс Уиппи всплеснула руками.

— Ну надо же! Огромное спасибо, что поймали. Без прививок его не пустят в самолёт, а рейс уже завтра.

— Нет проблем, — ухмыльнулся пренеприятнейший гость. — Я вам его вечером верну со всеми надлежащими бумагами.

Я пытался объяснить им, что уколы мне в этом году сделали. Все до единого. В марте. Но получился только громкий вой.

А потом случилось ужасное.

Мисс Уиппи вдруг наклонилась и поцеловала меня в нос.

Меня! Таффи! В нос! Слюнявыми губами!

Только одно могу на это сказать: «Фу!»

Весело насвистывая, ветеринар отнёс меня к машине и вытряс, иного слова не подберёшь, из полотенца в клетку. Клетку поставил на переднее сиденье.

Ну так сварите из меня кроличье рагу. Я шипел и плевался.

— Спокойно, спокойно, — это ему не нравилось.

Мы проехали милю или две, и тут зазвонил телефон. Он съехал на обочину и перезвонил. Мне была слышна только его часть диалога.

— Привет, Ариф. Что стряслось?

Ариф, должно быть, объяснил, на что ветеринар сказал:

— Тебе нужен кот?

Что, простите? Он что, с каким-то психом разговаривает? Кому ни с того ни с сего может понадобиться кот? Мы же, коты, вроде не делаем ничего полезного. Кормить нас — серьёзные затраты. Мы портим мебель. Делаем что хотим.

Я ещё раз вас спрошу. Кому может понадобиться кот?

Однако Арифу явно понадобился, потому что дальше я услышал, как ветеринар звонит мисс Уиппи спросить, не возражает ли она, чтобы он одолжил меня другому ветеринару, его знакомому.

— Всего на полчаса, и должен вам сказать, ваш Кискинс идеально подойдёт.

Слыхали? Идеально подойдёт, так-то.

Очевидно, мисс Уиппи дала согласие. Должен признаться, когда спустя пять минут мы встретились в парке с Арифом, я уже весь раздувался от важности.

— Смотри за ним в оба! — предупредил ветеринар, вручая Арифу клетку. — Настроение у него буйное. Но сегодня я обязательно должен нашпиговать его уколами, он завтра летит в Испанию.

— Улетит, если самолёт оторвётся от земли!

Шутки я не понял, но они посмеялись, после чего ветеринар вернулся в машину.

— Поаккуратней с ним, — предупредил он Арифа, заводя двигатель. — Кот ужасно агрессивный, так что ни при каких обстоятельствах не вздумай открывать клетку!

Ну спасибо! А где же твоё «идеально подойдёт», интересно знать?

Ариф оказался совершенно бестолковым носителем. В смысле, клетку он нёс ужасно, меня качало и кидало от стенки к стенке, как в бурю на корабле. Я отплатил чем мог: плевался, и высовывал сквозь прутья лапу с когтями, и вытянул столько нитей из его свитера, что меня было почти не видать за шерстяной паутиной на клетке.

Но делал я всё это без огонька. Ибо сердце моё печалилось. Вы меня знаете. Я не из тех, кто готов погрузиться в пучину отчаяния и бояться всего неизвестного. Но признаюсь, я был крепко огорчён. Ведь я уже строил надежды: о лучшей жизни, о доме посимпатичней и более приятной компании. О людях, которые оценят меня по достоинству. Которые увидят во мне того красивого, храброго, изобретательного кота, каким я и являюсь.