Я обернулся, холодея.
Упс!
— Привет, Джаспер, — поспешно сказал я. — Как делишки? Всё нормалёк в тупике Хаггета?
Он и усом не шевельнул в ответ. Только плюнул через плечо, проходя мимо.
— Видишь? — продолжал я, когда мы отошли на безопасное расстояние. — Совершенно невоспитанный головорез. Поверить не могу, что Снежинка в него втрескалась.
Тигр запрыгнул на стену.
— Дело твоё. Мне не веришь — сам у неё спроси.
Алло! Земля вызывает Снежинку!
Позже в этот день я снова увидел Снежинку на стене. Вроде она была не сильно занята. Вам интересно, как я это понял? Или вы считаете, что коты вообще весь день сидят сиднем и ничего не делают? Что ж, признаю, мы не такие тупые и буйные, как собаки.
Изобразить вам собаку?
«Ух ты, отлично! Они проснулись! Обожаю! Чудесно! Он выпускает меня в сад. Обожаю. О, шикарно! Завтрак. Обожаю. Волшебно! Мы садимся в машину! Обожаю! Замечательно! Парк! Обожаю! Как я рад! Прогулка! Обожаю! О, это „фас“! Мне бросили мячик! Обожаю! О, супер! Меня зовут. Обожаю. О, счастливый день! Мы снова в машине. Обожаю. Ах, прелесть какая! Снова дома! Обожаю. Роскошно! Меня погладили! Обожаю. Ой, чудо! Со стола упала вкусняшка. Обожаю!»
Продолжать? Я могу так весь день.
Да, мы, коты, по сравнению с собаками много сидим на одном месте. Но у Снежинки был до того странный взгляд! Мечтательный, я бы сказал. Томный. Из далёкого далека.
Я подсел к ней.
— Значит, — говорю, — это правда, что Тигр сказал? Про вас с Джаспером?
Сами знаете, коты не краснеют. (Может, и краснеют, но под шерстью не видать.) Но могу поклясться на миллион рыбных обедов, что, если бы коты краснели, она бы сейчас напоминала спелый помидор.
— Ох, Таффи! — пробурчала она. — Попробуй за меня порадоваться.
Я вытаращился на неё. (Ладно, томите меня в черносливовом морсе на медленном огне. Таращиться невежливо. Но я был поражён.)
— Почему?
— Потому что я влюблена. Потому что звёзды светят ярче, и всё в мире сияет нездешней красотой.
— Кроме Джаспера.
— А что не так с Джаспером? — подозрительно сощурилась Снежинка.
— Эй! Приём! Земля вызывает Снежинку. Что не так с Джаспером? Кроме того, что он одноглаз, с порванным ухом и асоциальным поведением?
— Со мной он вежлив, — сказала она.
— Может, с тобой и вежлив. А на меня только что плюнул. Безо всякой причины.
— Думаю, когда ты узнаешь его получше, он тебе понравится.
— Может, и так, — говорю. — А может, и нет.
(Я бы поставил на «нет». Но Снежинке этого не стал говорить. Правильно же?)
С самым невинным видом я спросил:
— Снежинка, а что именно тебя в нём так привлекает?
Она мурлыкнула:
— Он смелый и сильный.
— Что правда, то правда, — согласился я. — Джаспер далеко не хиляк. Мы все оценили, как ловко он убил ту гигантскую крысу, что как пушечное ядро выскочила из канализационного отверстия у дома Тэннеров. Я знаю, в драке он никогда не проигрывает. Я знаю, что он единственный кот в округе, кто может открыть с помощью рычага крышку мусорного бака у дома миссис Николас. Могу побиться об заклад, что ни одна пичуга не осмелится вить гнездо меньше чем в миле от тех мест, где Джаспер ошивается по ночам. Он, возможно, ест камни на завтрак. — Я развёл лапами. — Но как, скажите на милость, в него можно влюбиться?