«Динь-дон-донце, кот в колодце!»

Конечно, колодец, в который меня решили засунуть, был не настоящий. Люсиль и Ланцелот сделали его, покуда Элли выманивала меня из буфета крошечными тарталетками с лососем. (Тётя Энн ради пущей важности называет их «канапе».)

Близнецы раздербанили для этого коробку от кофейного столика. Они вытащили из неё скрепки и расплющили. Потом срезали верхнюю часть, сложили кольцом и снова скрепили, разрисовали серыми квадратами — и вот вам каменный колодец.

Так, похоже, во второй части спектакля главным действующим лицом будет Ланцелот. Он откопал в коробке с маскарадными костюмами какие-то красные вельветовые бриджи и галопирует по комнате, без конца распевая две фразы: «Кто так пошутил с котом?» и «Кто же вытащил его?»

Они не решились посадить меня в свой дурацкий колодец.

— Сначала отрепетируем песню, — сказал Ланцелот, глядя на меня с недоверием, — а то мало ли что.

— Да, — согласилась Люсиль. — Таффи посадим в самый последний момент, когда будем готовы.

Элли глянула на свой пластырь, потом на меня.

— Да, Таффи. Ты будешь играть в спектакле, но позже.

Мне надоело, что люди помыкают мною в моём собственном доме — туда ходи, туда не ходи… Я вывернулся из рук Люсиль и запрыгнул прямо в их идиотский колодец.

Все пришли в восторг:

— Ой, Таффи! Ты гений!

Я задрал голову и завыл.

Все впали в экстаз.

— Смотрите! Таффи вошёл в роль! Он притворяется, что застрял в колодце!

— Какой же он умный!

— Скорее пой, Ланцелот!

И Ланцелот завёл свою бодягу:

— Динь-дон-донце, кот в колодце. Кто так пошутил с котом?

Девочки запели:

— Томми Линн, это Том.

— Кто кота потом достал?

— Джонни Стар, Джонни Стар, — спели Люсиль и мисс Коростель.

— Следующие две строки пою я! — сказал Ланцелот и запел: — Кто так дурно поступил…

Но девчонки встряли и допели сами:

— Кота едва не утопил.

Ланцелот обиделся.

— У меня главная роль в этом спектакле! Так что последние две строчки я спою сам.

— Ничего подобного, — заспорила Люсиль. И они с Элли заорали, пытаясь его заглушить:

Они мне так надоели со своим пением и спорами, что я лёг на дно колодца и принялся наблюдать за большущим жирным и волосатым пауком, который вылез из старой дыры от скрепки и начал сооружать новую сеть.

До того приятно было дразнить паукашку! Я давал ему сплести пару кругов, а потом дёргал за паутинку — не сильно, чтобы не порвать нить, а только раскачать старого охотника.

Вот он плетёт — шур, шур.

Вот я дёргаю — дёрг, дёрг.

Вот он раскачивается — туды, сюды.

Смеху! Я дёргал. Паук упорно продолжал плести. Я так увлёкся, что не заметил, как Три Плохих Певца закончили спор и снова взялись за песню.

— Динь-дон-донце, — громко запел Ланцелот. — Кот в колодце.

— Кто так пошутил с котом? — чирикнула Люсиль.