- Эх… - как-то облегчённо проговорила Алёна, потянувшись.

- Хороший денёк сегодня. Природа лечит, – поучительно сказала подошедшая Ярослава.

Алёнка взглянула на неё, и она напомнила ей сказочную русалку. На Ярославе был лёгкий длинный сарафан, а волосы были распущены и струились шоколадно-рыжими волнами по плечам и доходили до пояса.

- Хочешь, оставайся сегодня ночевать, – гостеприимно предложила Ярослава.

Алёна задумалась: дома её никто не ждал, здесь было умиротворённо и уютно, дом у Ярославы был большой, но всё равно как-то неудобно было оставаться, не хотелось вклиниваться в их привычный ритм жизни, у них и без неё хватало забот.

- Спасибо, но я не могу, дома Тимка, Ася и Марсик ждут, думаю, они сильно расстроятся, если их никто не покормит, – приветливо ответила Алёнка.

Они немного поболтали, и Ярослава вновь принялась за дела.

Алёна смотрела на эту дружную большую семью и понимала, что всё же хочет, чтобы и у неё была когда-нибудь такая же. Но слишком много было этих «но»…

Она ещё издалека заметила приближающегося Добромира, по пути он подошёл к лошадям, которые мирно щипали траву и бродили вдоль забора в небольшом «парке», организованном самовольно выросшими деревцами. Это был не просто участок с домом, а целое фермерское угодье.

Добромир поздоровался со всеми и, конечно же, его сразу пригласили пить чай.

После чаепития Алёне удалось на время утянуть его из семьи Ярославы, и они пошли прогуляться. Тропинка проходила сквозь хрусткое, готовое к уборке сено.

Алёнке вспомнилось детство. Этот запах сена и голубое, с белыми облачками небо над головой унесли её в воспоминания. Когда она была ещё ребёнком у бабушки и дедушки была лошадь. Может быть, поэтому её так тянуло теперь к Ярославе, к её лошадям.

В памяти всплыл знойный летний день. Душистое сено разложено безбрежным ковром. И запах! О, как оно пахло! Этот аромат подсохшего разнотравья может ассоциироваться только с летом, со свободой, с бесконечностью. Так думалось в детстве. Каникулы казались свободой, а жизнь бесконечностью, да что там жизнь, каждый день был бесконечным.

- Помню, как завалилась на сено и смотрела ввысь, – поделилась воспоминаниями она с Добромиром. – А там голубое, нет, просто лазурное небо и облака так медленно плывут, и они такие разные. И пушистые, как взбитая подушка, и лёгкие, как перья из этой подушки, и вытянутые, будто разлитое молоко… На кучевых пушистых облаках обязательно должны были быть волшебные города и страны, там жили такие же облачные животные. А вот они и сами, – указала она на проплывающие облака. – Вон забавный ёжик, совсем не страшный крокодил, смешная птичка с длинной шеей…

Мимо пролетел гудящий шмель и отвлёк от волшебства.

- О, как давно это было, – подумала Алёна, – а помнится как сейчас. Сено, лето, небо… А потом все волосы в сухой траве и бабушка их вычёсывала. Но эти мелочи не останавливали, и каждый день я снова и снова плюхалась в сено и фантазировала, хотя нет, я просто этим жила, это был мой мир и он был реальным…

- Мир был реальным… – невольно повторила она вслух.

- А сейчас? – повернулся к ней друг.

- А сейчас очень много ограничений. Так странно. В детстве всё было возможно. Выдуманные страны, придуманные друзья, события из сна – всё было единым целым и так гармонично вписывалось в обычную жизнь, – сделала она вывод. – Ведь нет ничего невозможного, верно?

- Верно.

- Детство и взрослая жизнь ничем не отличаются, у души нет возраста, но почему тогда?..

- Опыт. Замечу, не всегда правильный, – рассудительно сказал Добромир.

- Я могу всё изменить?

- Можешь и всегда могла.

- Что нужно сделать?

- Быть творцом.

- Легко сказать!

- Это твой мир и никто кроме тебя не знает, как будет лучше. Это твой критерий оценки. Ты контролируешь события, а не наоборот.

- Но почему тогда существует то, чего я не понимаю?

- Для опыта, для развития. Если бы ты понимала всё, то какой смысл чему-то учиться?

- Хм…Да, ты прав. Помню, как-то говорили об этом с Касьяном, меня удивляло то, что они всё знают. Ведь тогда земная жизнь неинтересна.

- С ними сложнее, но это не значит, что у них нет интереса и смысла в земной жизни. Раз они тут, значит есть задачи, есть опыт. Да и нахождение в теле даёт определённые ограничения и привносит главенство инстинктов, с которыми приходится иногда даже бороться. Соглашаясь на человеческое тело, ты принимаешь условия Земли.