Он решил, что будет честно, если он также изучит ее. И чем дальше его взгляд скользил по ее платью, вырезу и длинным ногам, тем сильнее, к своему удивлению, росло возбуждение. От обычного созерцания? Он никогда раньше не реагировал на женщин так… стремительно?

Осмотр закончился, но по ее лицу было непонятно, каков же вердикт.

— Привет, — бросила она невзначай. — Хочу нагнать остальных. Вечеринка, судя по всему, в разгаре.

Она не спросила ни его имени, ни кто он вообще такой. Проваливайте, мистер.

Акцент был странным, незнакомым. Она точно не была американкой, а говорила на смеси британского и американского английского. К этому примешивались интонации, характерные для русских. Кем же она была? Но здесь собрались люди со всего света, и она могла быть, кем угодно.

Она снова глотнула шампанского и обвела танцпол еще одним взглядом. Она все еще была в активном поиске.

Его задело то, что она не выбрала его? Серьезно, почему его это задевает? С какой нахер стати?

Чтобы задержать ее возле себя, он спросил первое, что пришло на ум. И тут же проклял себя за тупейший и очевиднейший вопрос, который можно было задать. Вряд ли бы она смотрела таким голодным взглядом на мужчину и женщину между его ног на диване, если бы пришла на вечеринку с кем-то в паре.

Она не расслышала его слов или сделала вид, что не расслышала и это было лишь уловкой, чтобы стать на шаг к нему ближе, хотя и казалось, что это всего лишь вежливость с ее стороны, чтобы он мог повторить свой вопрос. А она просто пыталась услышать его слова на этот раз.

Из-за ее близости его дыхание участилось. Он вздохнул аромат ее духов и увидел, как мелькнули пальцы, пока она убирала волосы с одного плеча.

Кулаки непроизвольно сжались. Алекс только и мог думать о том, каково будет чувствовать эти волосы, намотанными на его кулак. В штанах стало тесно. Ее близость, тонкие плечи под ткань и изящная линия шея влекли, вынуждали его склониться к ней ближе. Впервые за долго время захотелось провести по чье-нибудь коже губами и раствориться во вкусе губ.

Ее ресницы дрогнули, и она посмотрела на него совсем другим взглядом. Нерешительным, удивленным, в нем не было и следа от той хищницы, которая влетела в холл минуту назад. Что из этого было маской? Алекс не знал, но понял, что хотел бы узнать.

Он коснулся ее талии, и прикосновение к ней обожгло даже через одежду. Он не представлял, какими могут быть ощущения, если он коснется ее голой кожи. Рукой. Губами. Членом.

Было сложно удержаться от того, чтобы не укусить мочку уха, а произнести — повторить! — этот тупейший вопрос, который явно свидетельствовал о том, что вся кровь уже отлила от мозга.

— Мисс пришла сама?

Она приподнялась на цыпочки, хотя каблуки и позволяли не делать ей этого, обвила рукой его шею, вынуждая склониться над ней еще сильнее. Стать еще ближе.

Пришлось немного повернуться боком, чтобы она хотя бы не наткнулась бедрами на его откровенный стояк.

Который все равно дернулся от ее сказанного с придыханием:

— Да.

Нужно было соображать и быстро, пока он еще мог это делать.

— Может, найдем местечко тише?

Он, правда, сказал это? Кажется, он утратил способность думать. Мысли сосредоточились только на женщине, которая все еще обнимала его за шею, словно партнера по танцу.

На втором этаже были закрытые комнаты. Ехать до города и отеля слишком далеко. Здесь и сейчас. Как будто остальной мир не существует.

Алекс повел ее за собой, переплетя пальцы рук, к лестнице, но она неожиданно свернула к вешалкам. Вероятно, решила все-таки уехать с вечеринки. Правда, зачем-то прошла насквозь через импровизированную гардеробную и остановилась у дверцы встроенного шкафа. Обернулась, поглядев на него таким взглядом, от которого кровь мигом вскипела в его венах, и, толкнув дверь на колесиках, юркнула внутрь.

Алекс почувствовал, что улыбается. Он, черт возьми, улыбался.

Он шагнул за ней в шкаф и опешил, когда она не стала ни говорить, ни спрашивать, а просто обвила руки вокруг его шеи и, дразнясь, провела языком по губам.

Было уже бессмысленно прятать стояк. Она потерлась его член животом.

Что за женщина ему досталась? Неужели ей неинтересно даже его имя, если только она не знает этого? Почему она так горит в его руках?

Ему пришлось отстраниться первым. Алекс приподнял ее за талию и посадил на тумбу, чтобы ее лицо оказалось вровень с его. Сначала он задаст ей несколько вопросов.

Вот только она говорить не собиралась. Вообще.

Она обвила его талию ногами, сделав близость настолько интимной, словно он уже был в ней. Юбка задралась, обнажая кожу бедер. Ее поцелуи были словно налетевший ураган. Им невозможно было противостоять. Уж точно не тогда, когда ее язык первым проник в его рот.