— Ты же знаешь, я умею быстро бегать.

— Ага, точно, тебя же еще от универа выставляли на какие-то там соревнования. Но ты же вроде так и не прошла отборочные?

Я поморщилась, вспоминая своего так называемого тренера — нашего физрука, который пытался зажать меня в раздевалке перед самым выходом.

— Физрук — гад, больно пнул меня по ноге, чуть не сломав её, из-за того, что я ему отказала, вот я и соревнования провалила. «Не хочешь по- хорошему Старцева, значит не будешь вообще участвовать», — скопировала я мерзкий голос старого коротышки.

— Вот сучара! — выругался Женька. — Ты почему мне ничего не сказала?

— А с чего бы мне с тобой откровенничать? — удивилась я. — Ты и сам-то постоянно смеялся надо мной и пытался унизить перед всей группой. Уж к кому-кому, а к тебе бы я в последнюю очередь пошла жаловаться.

Женя помрачнел, и опустил голову вниз, пряча от меня виноватый взгляд.

— Не обращай внимания, — махнула я рукой, — я уже давно забыла. Это было три года назад. Ладно, пойду, надо собираться.

Оставив парня размышлять над своими словами, я вошла в квартиру, и быстро захлопнула дверь, чтобы он не напросился в гости. На самом деле, я не держала на него зла, да и про инцидент с физруком давно забыла, но спустить на землю этого хитреца не помешало бы. Пусть пошевелит извилинами, по какой причине я не могу ответить на его так называемые чувства.

Мамы дома не было, видимо предчувствовала, что её ждут разборки вот и сбежала на работу.

Посмотрев на себя в зеркало с удивлением заметила, что на моем лице сияет бодрая улыбка.

Все же Женьке удалось меня немного встряхнуть и вывести из затяжной депрессии, спасибо ему за это, и поездка в Москву уже казалось не такой уж и плохой идеей.

А ночью мне приснились мои близнецы…

Я вновь оказалась в той же странной пещере с туманом вместо пола, хотя и под ногами я четко ощущала острые камни. На этот раз я была в своей пижаме, но опять же босиком. Какое-то время туман был вокруг меня, и я ничего не могла рассмотреть, поэтому решила пойти вперед, вытянув руки перед собой, чтобы не врезаться во что-нибудь.

Туман медленно рассеивался, и я смогла рассмотреть темный силуэт, освещенный синим светом. Быстрее идти не получалось, так как камни больно кололи ноги.

Спустя несколько минут туман рассеялся полностью, и я смогла рассмотреть тот самый темный силуэт.

Это была она. Та самая женщина, после знакомства с которой я смогла выбраться из леса.

Она так и не назвала своего имени.

Женщина опять сидела на троне, стоящем на высоком пьедестале. Такая же красивая и такая же холодная и непостижимая. Снежная королева, можно было бы так её назвать, если бы не ярко красное короткое платье на тоненьких бретельках.

Пока я рассматривала незнакомку, то не сразу заметила странное движение у её ног, а когда перевела взгляд, то смачно выругалась и рванула вперед, но тут же врезалась в невидимую стену, и больно ударилась лбом с такой силой, что меня отбросило не меньше, чем на метр назад, и я резко проснулась.

Тигры, это были белые тигры! Они сидели у её ног! Один с голубыми глазами, второй с карими. Я была уверена на сто процентов, что этими тиграми были мои близнецы — Гром и Морок. И на них были ошейники и цепи! Она держала их на цепи и высокомерно улыбалась мне! Вот же гадина!

Вскочив с кровати, я начала собираться. В голове билась только одна мысль: «Надо срочно их спасать!»

Быстро сбегала в ванную, умылась, и тут увидела сонного отца, он выходил из спальни, завязывая поясок халата.

— Доча? Ты уже собираешься в аэропорт? Время-то только три ночи, — он посмотрел на часы, что висели у нас в коридоре.

Вчера вечером мама рассказала ему, что я с Женей улетаю в Москву на пару дней, чтобы взять академический отпуск в университете, а я сообщила им, что он заедет за мной в пять утра. Вот отец и удивился, наверное, что я в три ночи соскочила и бегаю по квартире.

Все эти мысли пролетели в моей голове за считанные мгновения, и я резко замерла, с удивлением понимая, что если бы он не проснулся, то я помчалась бы на выручку к близнецам в тайгу.

— Доча? С тобой всё хорошо? — нахмурился отец, видя, что я стою столбом и не отвечаю на его вопросы.

За эти дни, пока у меня был токсикоз и постоянно становилось плохо, он изрядно за меня поволновался. Вот и насторожился опять, видимо думая, что мне стало плохо.