Один.

– Папуль, мама уже прошла все тесты на суперсилы?

– Нет, – сказал мистер Исикава. – Никаких тестов больше не будет.

Отец избегал смотреть Мо в глаза, и она испугалась, что он за что-то злится на нее.

– А когда мама вернется домой? – спросила Мо.

– Мама не вернется, – ответил он.

– Почему? Где она?

Мистер Исикава немного помолчал, как всегда бывало, когда он мысленно переводил слова на английский. На этот раз, однако, он прекрасно знал, что сказать, просто говорить не хотелось.

– Мамы больше нет.

– Нет? А где она есть? Я должна отдать ей новые рассказы.

Мо попыталась дать отцу стопку рассказов, но он их не взял.

– Не нужно больше рассказов, Морико, – сказал отец. – Мама умерла.

Со временем Мо узнала, что ее мама боролась с раком два года. Затем во время простой процедуры в больнице у миссис Исикава отказали почки, и она так и не смогла оправиться. Мама Мо не догадывалась, что их разговор про Невероятную Суперженщину станет последним.

Но тогда ничего этого отец Мо не объяснил. После смерти жены мистер Исикава больше никогда не говорил о ней и вообще почти не разговаривал. Шесть дней в неделю он работал допоздна, а все остальное время сидел у себя один и смотрел японское телевидение. Друзей у него не было, почти все родственники остались на другом конце света, а с дочерью он общался исключительно указаниями вроде «Уберись в комнате», «Учи уроки» и «Иди в Стэнфорд». Мо казалось, что умершая мать ей теперь куда ближе, чем отец – именно он стал настоящим призраком в их доме.

За тринадцать лет Мо с отцом так и не научились жить вдвоем и с каждым днем все больше походили на незнакомцев, живущих под одной крышей.

– Папа сегодня задерживается больше обычного. – Мо посмотрела на часы. – Интересно, почему? Неужели у нас так много японцев, которым вечером субботы нужна консультация юриста?

Этажом ниже поднялась гаражная дверь, и комнату Мо затрясло. Мо слышала, как отец паркуется и входит в дом.

– Господи, пришел, – пробормотала Мо. – Пора! Персик, пожелай мне удачи.

Вместо поддержки кот посмотрел на Мо мрачно, будто желая ей пойти и сброситься с моста. Она аккуратно сложила буклеты Колумбийского университета в нужном порядке, спустилась вниз и нашла отца в столовой. Он ел суп и читал японскую газету.

– Привет, пап. Как работа? – спросила Мо.

Мистер Исикава от газеты не отрывался никогда.

– Нормально, нормально, – пробурчал он. – Ты собралась на завтра?

– Почти. – Мо откашлялась, готовясь начать речь. – Пап, нам нужно поговорить. Прости, что вот так застала тебя врасплох, но мы должны обсудить мое образование…

– «Врасплох»? – переспросил мистер Исикава. – Что значит это слово?

Мо не планировала, что отец будет ее перебивать, но не удивилась. Большая часть его знаний английского умерла вместе с его женой, отчего Мо пришлось стать для него виртуозным учителем и переводчиком.

– Застать врасплох значит удивить, – объяснила Мо.

– Удивить? – спросил отец. – Ты хочешь меня удивить?

– Да не то чтобы, пап, я просто хочу поговорить с тобой кое о чем и не хочу, чтобы эта тема тебя смутила.

– Что-то не так?

– Это от тебя зависит, – сказала Мо и вернулась к речи: – Знаю, ты всегда мечтал, что я пойду в Стэнфорд…

– О да. – Мистер Исикава кивнул. – Это прекрасный университет. Благодаря ему ты найдешь отличную работу и будешь хорошо жить.

– М-м-м… да, – сказала Мо. – Но после долгих раздумий я решила, что Стэнфорд не…

– «Раздумий»? – переспросил мистер Исикава.

– Да, это значит размышления, мысли. Я думала об этом.

– Да, да, конечно, – сказал мистер Исикава. – Ты умная девочка, а умные девочки много думают. Потому тебя и взяли в Стэнфорд.

Все оказалось сложнее, чем ожидала Мо, – а она продумала почти каждый возможный сценарий, включая тот, при котором прямо во время разговора начнется война. Она пыталась говорить все как было задумано, но чем больше отец перебивал, тем сложнее было сосредоточиться.

– Как раз про Стэнфорд я и хочу поговорить, – сказала она. – Взрослые порой принимают непростые решения, а я не хочу жить, жалея об упущенных возможностях. Я решила, что Стэнфорд мне не подходит.

– Ты слишком к себе строга, Морико, – сказал мистер Исикава. – Ты так прилежно училась и получала отличные оценки. Ты не меньше прочих