Магического Университета, приближенный королевский маг, блестящий специалист и совершенно мерзкий, напыщенный тип. Отличался он тем от всех остальных, что имел на меня вполне определенные планы. Его любимой поговоркой было «Радович, тебя отмыть, приодеть и можно употребить по назначению». Причем Сарантус не гнушался рассказывать мне о том, как именно хотел бы «употреблять», он вообще мало чем гнушался.

– Ра-а-адович, – издевательски протянул магистр, окидывая меня цепким плотоядным взглядом, – я вижу, ночь у вас действительно была бурной, ваши «друзья» не солгали. Как голова с похмелья?

Я посмотрела на него с искренним удивлением, не понимая, что именно мне так не понравилось в его фразе, а потом осознала: «Ваши «друзья» не солгали…» В каком смысле? Что значит «не солгали»???

– Прости, – донеслось едва слышное от Тихомира.

Славен и вовсе молчал, не просто опустив голову, а вообще отвернувшись от меня. Что они рассказали Аттинуру? Все, что угодно, лишь бы выпутаться самим. – Это я понимала, в УМе каждый сам за себя, но… но все равно не верилось, я же им столько раз помогала… И тут вспомнилось, что они меня и вчера бросили. Одну бросили, отлично понимая, что в одиночку у меня нет ни шанса выжить.

– Радович, – привлекая мое внимание, произнес магистр Аттинур.

Пришлось, развернувшись к нему, со всем тщанием изображать это самое внимание и сдерживать треклятые слезы.

– Накануне, – начал глава УМа, – в королевском дворце произошло нечто крайне досадное!

Магистр Аттинур допустил драматическую паузу, пристально глядя на меня. Я же все еще мучительно переживала подлый поступок своих «друзей» и потому никаких ожидаемых магистром эмоций не проявила.

– Во дворце, – продолжил ректор, – в два часа ночи раздалось жуткое завывание, за которым последовал грохот парадной королевской кареты, мчащейся по галереям дворца, Радович. И вы, вероятно, будете удивлены, но управлял ею не кто иной, как безусловно известный вам Призрачный ямщик. Призрачный ямщик, Радович! Тот самый, чью повозку целиком вы имели наглость приволочь магистру Заруфу в качестве выполненного зачетного задания.

То есть я сдала зачет?! Ох, гора с плеч!

– Не улыбайся! – внезапно заорал магистр Аттинур.

Содрогнувшись, я воззрилась на него. А ректор продолжил:

– Вы! Сообщили! Призраку! Недопустимую информацию, Радович! Вы осознаете, что сотворили?!

Я вздрагивала от каждого его слова, продолжая все так же испуганно смотреть. Я сообщила информацию?.. Может, и сообщила, какие-то обрывочные воспоминания всплыли в памяти, я…

– Не орите так, магистр, поберегите голосовые связки, вам еще перед королем оправдываться… Или не оправдываться, если мы сейчас разберемся с этим маленьким недоразумением, – внезапно вмешался магистр Сарантус. После чего, подавшись ко мне, вкрадчиво вопросил: – Милада, крошка, просто скажи папочке, что есть теперь предмет содержания призрака?

«Королевский венец», – промелькнуло вдруг в сознании.

И я побледнела.

Кровь ощутимо отхлынула от лица, едва я вспомнила, что? посоветовала призраку избрать в качестве предмета содержания, а после объяснила, как обойти защиту артефакта и в целом способы защиты от магических атак. Я рассказала ему все! Более того, слова, необходимые для якорения субличности, написала на листке и передала ямщику, чтобы не забыл и все произнес правильно. И ритуал переноса сущности и открепления ее от повозки также провела я – отчетливо вспомнился скрежет заледеневшей дороги, на которой я старательно вычерчивала пентаграмму…

– Ну же, милая, – липким, мерзким тоном продолжил Сарантус, – ты же понимаешь, что наличие призрака в королевском дворце как минимум недопустимо. Король в ярости, королевский советник лорд Карагет смещен с поста и лишен всех регалий и привилегий. Невинный человек пострадал совершенно ни за что, Милада.

Невинный? Его жадность привела к тому, что погибли человек и две прекрасные лошади, а когда возникла проблема с призраком, он попросту решил ее за счет Магического Университета. И начали снова гибнуть люди, много ни в чем неповинных людей, которым Призрачный ямщик вовсе не желал смерти и чью смерть мучительно переживал раз за разом. Но «невинному» советнику Карагету было совершенно плевать на это.

И я, конечно, никогда не признаюсь вслух, но я очень даже рада, что обиженный на власть имущих призрак наконец до них добрался!

– Предмет содержания? – переспросила тихим голосом. – А разве не его мы с моими «друзьями», – я глянула на парней, – доставили накануне в качестве материала, необходимого для сдачи зачета?

Тихомир и Славен сжались, но мне почему-то жалко их больше не было – кто-то ведь рассказал магистру Аттинуру, что я разговаривала с Призрачным ямщиком, именно разговаривала, и это были не простые посетители таверны, те носа на улицу не высовывали, а вот Тихомир и Славен из таверны вышли и даже еще теплого вина мне принесли, когда я последние инструкции призраку давала, правда, не подошли, остановились, не ступив на дорогу. Но они были единственными, кто видел. И кто мог взять и сдать меня ректору.

– Радович, – магистр подался чуть вперед, нависая над столом и вперив в меня пристальный изучающий взгляд, – прекратите изображать наивную