-Простудишься, - сказал он, касаясь губами моей шеи.
-А ты согрей, - ответила я, запустив руку в его светлые, выгоревшие на солнце волосы.
Он еще крепче сжал меня, а затем, подняв с кресла леопардовый плед, укутал меня в него. Я усмехнулась.
-Никакой романтики.
-Это забота, малыш, - прошептал мне в губы Никита и слегка коснулся их своими. Отпустив меня, он отошел в сторону и зевнул.
-Почему ты так рано? – спросила я, приближаясь к креслу и садясь в него. – Ты же говорил, что сможешь прилететь лишь через несколько дней.
Никита направился в ванную, и, развернувшись, ответил:
-Я не хотел оставлять тебя здесь одну. Эта квартира слишком большая для тебя. Присоединишься ко мне в душе?
-Я только что оттуда, - ответила я слегка раздраженно, и от его взгляда это не укрылось.
-Не злись, малыш, - он послал мне легкую улыбку. – Я хочу принять душ с тобой. Я скучал.
Я медленно поднялась из кресла, оставляя плед в нем. Улыбка Никиты стала еще шире. Зайдя в душ, Никита развернулся и с блеском в глазах спросил:
-Мне же должен кто-то потереть спинку..?
Я не сдержалась и засмеялась, шагая за ним следом…
То, как она грызла карандаш, меня убивало.
Я видел, как ее ровные зубы обхватывают кончик, а затем она, слегка облизнув губы, закусила его сильнее.
Черт, что она делает?! Я уже чувствовал, как в джинсах стало тесно, но она продолжала свои грязные игры, при этом посылая мне дерзкие взгляды.
Как я любил ее. Черт, я так любил ее.
Я даже не слушал, что говорит учитель и давно забросил попытки понять тему урока. Я просто смотрел, как она сидит левее меня и вытворяет такое, от чего меня бросает в жар и холод одновременно.
Она прекрасно знала, как это действует, но когда ее рука коснулась моего бедра, я вообще забыл, как дышать. Ее ногти впились так близко к самому чувствительному месту, что я сглотнул, не понимая, как продолжать сидеть здесь дальше.
Моя рука вздернулась вверх, и, даже не договорив фразу «можно выйти?», я вылетел из класса, не оборачиваясь.
Прижавшись лбом к стене, я старался придти в норму, и тут по моей спине побежали мурашки от касания ее ногтей. Я медленно развернулся и посмотрел в эти наглые глаза, светящиеся торжеством.
-Что ты делаешь, котенок? - почти простонал я ей в губы, сжимая ее в объятиях так сильно, как мог. Ее тело отзывалось на прикосновения, и я не мог ни о чем думать, кроме как о правильности соотношений наших изгибов. Ее руки тут же обвили мою шею, а губы отдались мне в полное подчинение. Я жаждал ее так сильно, что у меня челюсть сводило.
