Велман, разумеется, сразу понял, куда привез меня. Но, к счастью, он не стал задавать лишних вопросов.

Сначала я увидела лишь ворота. Меня встретил поверенный Файмса, приказал следовать за ним. Скажу откровенно, давно я не видела такой роскоши. Огромный величественный особняк, шикарный зимний сад, везде пункты охраны, у дверей стоит женщина в строгом деловом костюме — все так, словно меня ведут к персоне галактического масштаба.

— Господин Сайверс нездоров, — с ходу сообщила женщина, распахивая передо мной дверь, — прошу, не нагружайте его лишней информацией, если что-то пойдет не так, в кабинете есть кнопка вызова.

Чем ближе мы подходили к кабинету Файмса, тем тяжелее становилось у меня на душе.

— Ему незачем нервничать, — холодно предостерегла женщина, оказавшаяся его лечащим врачом. — Время вашего свидания будет ограниченно, вы же понимаете, в его состоянии ему показан полный покой.

Кабинет Файмса Сайверса потрясал. Но по сравнению с кабинетом сам Файмс выглядел не так презентабельно.

Он встретил меня, сидя за рабочим столом. Худой, бледный и изнеможенный, он не был похож на того человека, которого я видела на приеме почти два года назад. Теперь это была живая мумия, одетая в дорогой костюм. Цепкий взгляд приклеился к моему лицу, как только я вошла в комнату.

— Рад, что вы приняли мое предложение, госпожа Лессон.

Каких же трудов мне стоило абстрагироваться от мысли о его возможном отцовстве.

— У меня не осталось выхода, если честно, — вымолвила я, подходя ближе и присаживаясь напротив него. — Но хочу, чтобы вы уяснили сразу: я не занимаюсь лечением лейкоза.

В большой светлой комнате — холодной и пустой, словно в больничной палате, — я чувствовала себя неуютно. Сцепила под столом пальцы.

— Я исчерпал все возможные варианты, и теперь у меня тоже нет выхода. И времени.

Я видела — он устал, он чертовски устал. На секунду мне стало жаль его. Судьба дала ему столько шансов быть счастливым, но он решил закончить вот так, и теперь ему приходится обращаться за помощью ко мне. Это, наверно, здорово его уязвляет. А может, ему совершенно плевать.

— Вы хотите заменить мною доктора Такера? — спросила я напрямую.

— Он просил не тревожить вас, Лимма… Я же могу обращаться к вам по имени? — дождавшись моего кивка, Файмс продолжил: — Но теперь все наши договоренности не имеют силы. Такер оставил проект, признав свою несостоятельность…

Я едва удержалась от дурацкого: «Что вы сказали?» Такер признал свою несостоятельность? Это что-то новенькое.

— …это было честно с его стороны, — продолжил Файмс, — иначе он и дальше мог морочить мне голову. Теперь я хочу, чтобы вы продолжили то, что он начал.

— Вы хоть понимаете, насколько это сложно? — раздраженно осведомилась я. — Не уверена, что смогу сделать что-то большее, чем сделал он.

Возможно, наследник состояния Файмса, Эттон Сайверс, купил Такера? Кому больше всего выгодна смерть Файмса, тот и заказывает музыку, верно?

И теперь все зависит от меня. Я могу рассказать Файмсу всю правду, а могу смолчать и протянуть время.

— Давайте обсудим условия нашего сотрудничества, — сказал мужчина, — я приглашу своего юриста…

— Подождите.

Рука Файмса замерла над кнопкой связи.

— Я помогу вам, — сказала я после секундного молчания, — но взамен вы сделаете кое-что, — я взглянула на него прямо, уверенно, пристально, — вы расскажете мне всю правду. С самого начала.

Он понял. Сразу.

В его взгляде промелькнуло сожаление.

— Госпожа Лессон, это все ваши условия?

— Все, — отозвалась я.

Его рука опустилась на столешницу.

Думаю, он не сомневался относительно ответа. Его молчание было, скорее, вызвано внутренней нерешительностью. А может, он просто собирался с мыслями.

— Хотите услышать правду касательно меня и вашей матери?

— Да.

Он поморщился.

— Вы имеете на это право, Лимма. Но мне бы не хотелось… — он осекся, видя, как я хмурюсь. — Ну, хорошо. Если вы настаиваете. Но история будет длинной.

— Я не тороплюсь.