Никто из них с нами не пошел, оставшись с лодкой, я же, следуя за моей босой провожатой, подхватившей один из электрических фонарей, пригнувшись, чтобы не удариться головой о низкую притолоку, отправился в путь через внутренние помещения собора.

Дорога вела через множество лестниц, таких узких, что плечи то и дело касались шершавого камня. Мы поднялись на открытую площадку, под режущим морозом ветром и редкими звездами миновали перекинутый через провал деревянный мостик и остановились рядом с грандиозным куполом, состоящим из множества граней. Отсюда мне показалось, что размерами он не уступает собору. Возможно, так оно и было, я видел лишь его покатый бок, но не вершину.

Кукла нырнула в какой-то закуток, где пряталась еще одна дверь, и ввела меня во внутреннее помещение, в котором, судя по видимому пространству, вполне можно было устраивать конские скачки.

Здесь отсутствовали трещины-вены и не текла мотория. Огонь в грандиозном камине, перед которым на полу в беспорядке навалили целую гору дров.

В прямоугольнике света стоял стул, одинокий и шаткий. Кукла указала мне на него, оставив фонарь возле входа.

Я сел, а она встала за спиной, опустив ладони мне на плечи. Ее пальцы лежали нежно и почти невесомо, но, допускаю, если бы я решил сделать что- то, что она посчитает опасным для того, к кому я пришел разговаривать, эти хрупкие руки оторвали бы мне голову.

Противоположная часть зала была темной, я не мог рассмотреть никаких деталей. Проходила минута за минутой, но ничего не происходило, я чувствовал лишь легкое дыхание куклы у себя на волосах, когда она наклонялась ко мне достаточно близко.

– Здесь холодно, – наконец сказал я, глядя прямо во мрак и надеясь, что смотрю в правильную точку. – Пусто и неуютно. Если честно, я думал, что столь влиятельная особа живет в куда более комфортных условиях.

– Комфорт нестабилен, мистер Шелби, – прозвучало из темноты.

Голос был странный. Он походил на перестук камушков в горной реке. Не женский, но и не мужской.

Неестественный.

– К нему не стоит привязываться таким людям, как мы с вами. Я чувствую, что ваш Зверь пробудился.

– Я справляюсь со своим ингениумом.

– Все мы так считаем, мистер Шелби. Хотим считать, пока не становится слишком поздно. Могу помочь вам, если хотите. «Якорь» – решение вашей проблемы.

Я облизал разом пересохшие губы:

– Благодарю, но мне нельзя проявлять слабость в данную минуту.

– Кто говорит сейчас вашим ртом, мистер Шелби? Ваша ускользающая логика или ваше подкрадывающееся безумие?

– Я пока не сумасшедший.

Мрак зашевелился, и я не смог угадать очертаний, глаза обманывали меня, делали все скрытое в тенях более крупным, чем оно являлось.

– Сумасшествие, мистер Шелби, слишком часто незаметно окружающим. Особенно когда оно становится нормой.

– Ингениум не норма.

– Пока. С каждым годом таких, как вы, появляется все больше.

– И большинство из нас погибает, не протянув и пары месяцев, – напомнил я ей.

– Пока, – вновь повторили мне. – Люди совершенствуются. Мы делаем маленькие шаги, осторожные, неуверенные, но движемся, а не стоим на месте. Идем через неизвестный лес, полный Зверей, и они пожирают многих из нас, но те, кто пройдут через чащу, будут знать безопасный путь и смогут помочь остальным.

– Вы избежали хищников и нашли дорогу из леса? – сделал я предположение.

Смешок был, точно камешки стукнули друг об друга.

– Я прошла весь путь. Но хищники увязались за мной. Как и за многими другими. Думаю, безумие все же слишком близко к вам, раз вы решили просить меня о таком.

– Но все же вы согласились принять меня.

– Я родилась в трущобах Риерты, мистер Шелби. Росла, жила, выживала и стала тем, кто я есть. Одна из причин того, что я все еще жива и что мое дело держится на плаву, – это способность остановиться и осмыслить ситуацию. Я не отметаю даже безумных предложений лишь потому, что хочу сказать «нет». Слово «нет» контрпродуктивно, оно не дает никакого движения, сковывает и лишает возможностей. Умные люди говорят, что нельзя тратить пули без веской причины. Я же считаю, что иногда проще потратить много пуль, чем сказать «нет». Последствия могут быть крайне плачевными для твоего бизнеса. Ваше предложение столь безрассудно необычно, что я готова узнать о причинах, побудивших вас решиться на такой шаг, как атака посольства Империи.

Я рассказал. И про старину Хенстриджа, и про Сайл, и про прибор. Старуха была не тем человеком, с которым стоило играть в недомолвки, если тебе требуется помощь.