тяжелое положение. Капитан гвардии Уворен рекомендует как можно дольше оставаться внутри этих стен, сберегая силы и ожидая удобного момента для ответной атаки. – Роупер кивнул Уворену. – Это вполне достойная тактика, и у меня нет вопросов к его мотивам. Мы все слышали и даже видели, как много вражеских воинов поразил его Костолом. Никто не осмелится упрекнуть Уворена в трусости.

– Нельзя ли покороче, Роупер? – грубо прервал его Уворен.

Асгер стукнул костяшками пальцев по столу.

– Я буду говорить столько, сколько сочту нужным, – ответил Роупер и затем продолжил: – Цели Уворена весьма благородны! Разве он уже многократно не доказывал нам, как любит себя?

Роупер осекся на мгновение, потом помотал головой, прищурившись, и щелкнул пальцами.

– Ой! Я хотел сказать – «как любит свою страну». Прости, Уворен, всегда путаю эти понятия, когда думаю о тебе.

Сначала раздался чей-то осторожный смешок. Затем расхохотались почти все – в полный голос и с громким ревом. Роупер обратил внимание, что смеется даже Рэндолф – легат Чернокаменного Легиона и ближайший сторонник Уворена. Лучшей линией поведения для Уворена было бы поддержать общий смех, но его полная неспособность смеяться над собой стала одной из причин того, что шутка вышла столь удачной. Вместо этого Уворен вперил в Роупера яростный взгляд, на что тот, собственно, и рассчитывал. Медленно, но верно симпатии совета стали переходить к нему. Если сравнивать их игру с игрой в шахматы, то Роупер только что съел слона.

Он подождал, пока смех не затихнет, и поднял руки, давая понять, что теперь будет говорить серьезно.

– Пэры, нам надо трезво оценить наше положение. Мы, засевшие в Хиндранне, – еще не вся Черная Страна. Мы всего лишь ее легионы. – Роупер слегка сдвинулся, чтобы все могли увидеть покрытое каплями дождя окно и стелющийся на горизонте дым за ним. – Черная Страна – там. Это ее травы сейчас топчут сапоги множества сатрианцев. Это пепел ее великих городов сейчас мочит дождь. И это над ней сейчас бушует пламя, испепеляющее не только наши заветные леса, но и чей-то урожай, дома и семьи.

У нас теперь только одна цель. Мы – величайшая ценность Черной Страны. Эта крепость и наши отважные воины предназначены для защиты того, что так пренебрежительно уничтожают теперь сатрианцы. Они насилуют и порабощают наших женщин. Они убивают граждан и их детей. Они выжигают деревья, стоявшие тысячи лет, стирают с лица земли древние деревни и утаскивают все ценное, что могут найти, в свою прожорливую страну.

Наша военная репутация лежит в руинах. Никто не встал на пути этой орды и не пресек ее злодеяния. Наши земли всегда были закрыты для сатрианцев. Голова любого, кто отваживался сделать хоть шаг на север от Абуса, улетала обратно на южный берег. Армии вторжения наталкивались на стальную стену. Мы невозбранно сжигали их земли в ответ на любую угрозу нашему народу. Среди сатрианцев ходили самые мрачные слухи о нас. Мы были непобедимы. Мы были, как гнездо шершней, которое невозможно тронуть без того, чтобы не навлечь на себя весь мстительный рой.

И где теперь этот рой? Те, кто раньше даже подумать не мог о том, чтобы наступать на нас, теперь перешли Абус тысячами. А те, кто раньше снился им в ночных кошмарах, сидят теперь за этим столом и призывают к терпению. – Взгляд Роупера задержался на Уворене. – И они будут уверены в своей победе, пока мы прячемся за стенами, не видя того ужаса, который творится за их пределами. Мне стыдно за нас! Наши граждане все еще надеются на легионы, а мы связали солдат по рукам и ногам. Наши женщины отпускают своих сыновей, братьев и отцов на войну с легким сердцем, так как знают, что нет более доблестного занятия, чем служить в армии, и нет более достойного предназначения, чем защищать свою страну. Они неустанно трудятся над тем, чтобы поддержать нашу способность к сопротивлению. Представьте их разочарование, если они увидят армию вторжения у своего порога и поймут, что у нас не хватает смелости, чтобы дать ей отпор. Наши парни тренируются и участвуют в состязаниях с шести лет, чтобы сделать наше государство непобедимым и повести легионы в бой. Как можно вернуть себе честь, продолжая тянуть время? Как можно спокойно сидеть в безопасности, когда они убивают наши семьи или захватывают их в плен?

Разве вы не знаете, как они обращаются с анакимскими рабами у себя на юге? Мы для них вьючные животные. Они впрягают нас в ярмо, как быков, или возят на наших спинах грузы, как на мулах. Они превращают наших женщин в инкубаторы для производства потомства. Их единственная цель – выведение расы гибридов, которые будут до самой смерти работать на их полях.

Мы не должны больше допускать, чтобы сыновей и дочерей Черной Страны постигала такая страшная участь. Мы не можем больше пребывать в этом постыдном бездействии. Я изложу вам свой план, чтобы вы могли сравнить его с планом Уворена. После этого вы сами решите, как поступить – в соответствии с вашими собственными представлениями о чести. Я соберу в единый кулак силу. Всю нашу силу. И мы примем бой. Любой бой. Легионы не подвергнутся бесчестью большему, чем сейчас. Если мы начнем сражаться, поражение больше не будет иметь значения.

Роупер закончил говорить, и многочисленные Видарры вместе с несколькими прочими членами совета громко стукнули костяшками по столу. Уворен вскочил с места.

– Роупер произнес впечатляющую речь, – произнес он, стараясь перекричать шум. – Но где был его боевой дух во время последней битвы?

– Ты мог видеть это сам, Уворен, – ответил Роупер холодно, – когда я устремился за телом своего отца. Или когда я дрался на воде в одиночестве. Тому есть множество свидетелей. Расскажи лучше, где в это время носило тебя?

Над столом воцарилось молчание. Несколько членов совета повернулись в креслах и внимательно посмотрели на Уворена. Капитан впился в Роупера ненавидящим взором. Роупер взглянул на него в ответ.