агрогородки с центрами услуг, образования, культуры и медицины… Проложить удобные дороги. Да мало ли на что? В памяти вдруг всплыло заседание Военно-промышленной комиссии при Совете министров. Как ожесточенно спорили «космонавты» с представителями Госплана! Первые требовали ассигнований на строительство воздушно-космического корабля «Буран», а вторые напирали на то, что не хватает им денег на поддержку сельского хозяйства. А если нам не нужно будет поддерживать колхозы? Тогда мы на Марс сможем полететь…

Берия вскинул голову. Его захлестнуло возбуждение под стать сексуальному. Сердце бешено забилось. Так бывало всегда, когда его острый ум видел направление прорыва. Боже, какие возможности есть у Союза сейчас! Насколько легче сворачивать горы по сравнению с концом сороковых, когда мы были нищи, голодны и жили в землянках! А теперь под руками потоки нефтедолларов, сумасшедшие деньги от газа, армия прекрасно подготовленных кадров. И полная невозможность нападения извне. Не решить в таких условиях аграрных задач? Не смешите. Когда СССР дал рекордный урожай зерновых? 230 миллионов тонн в семьдесят восьмом? Новые технологии позволят нам собирать все триста миллионов.

Но это — успех из вчерашнего дня. Достижения минувшей эпохи. Село, как ни крути, на передовые позиции страну не выведет. Сегодня мировая власть принадлежит тем, кто создает чудеса науки и техники. Пора браться за более перспективную задачу.

В мозгу Берии рождался план нового грандиозного дела. Все началось с рапорта полковника Шама. Вопрос ставился прямо и без обиняков: почему СССР тратит столько инвалюты на импорт западных технологий, когда в самой стране есть коллективы разработчиков, создающих штуки не хуже, а иногда и на три головы выше?

Берия покачал головой. Здесь — та же история, что и с «зерновой мафией». Шкурные интересы бюрократов, страстишка покататься за границу и получить побольше долларов, марок и йен в лапки породили мафию импорто-технологическую. Ту, что глушит и давит отечественные разработки, стреноживая развивающиеся советские технологии. И ее придется разрушить, разбить, заставить скулить от страха и боли! Сначала следователи и тюремные камеры, а затем и новые творцы, создающие невиданные предприятия и идущие на смелый прорыв. Умные репрессии счищают засохшую гнойную коросту закосневшей бюрократии, открывая путь молодому и сильному, более совершенному. Иначе в России нельзя. Мы в самом деле не Европа.

Нутром глава НКВД чувствовал: самая большая угроза «проекту СССР» исходит от алчного и эгоистичного чиновничества, крепко повязанного с крепнущим нефтегазовым лобби. Пора, ох пора пройтись по ним крепким стальным гребнем, разрывая порочные связи. И совершить новый технологический рывок. Ха! Они продолжают уверять, будто нужно непременно покупать американские парогенераторы для увеличения выхода вязкой нефти из скважин, хотя в СССР уже есть другие и намного более дешевые способы для тех же целей. Вот, хотя бы у Машошина со товарищи. Только никак не могут они пробиться сквозь бюрократические заслоны, остаются на опытно-промышленной стадии. И так — куда ни ткни.

Начинать нужно с технологий, закупаемых для нефтяников. Вот где гнездо гадюк. Вот где умелое воздействие позволит достичь сразу нескольких целей. И валюту сэкономим, и передовое производство поднимем, и разгромим опасные для будущего СССР группировки и кланы саботажников! И здесь материалов следствия хватит на громкий московский процесс. С соответствующим «вывешиванием» наиболее «отличившихся». Чиновничество нужно время от времени шерстить. Иначе оно наглеет.

А за всем этим видится совершенно новый путь развития. Новое дыхание для Красного проекта…

Выключим этот фантастический фильм. Берии в Кремле 1982 г., конечно, не было. Да и быть не могло. И КГБ СССР тех лет — вовсе не НКВД сталинских времен. И это тоже сыграло роковую роль в поражении нашей страны в 1989–1991 гг.

Нам не хватило «фактора Берии». Только умное «точечное» насилие, творимое ради проектов будущего, могло бы покончить с господством удушающей, удручающе антинародной бюрократии и придать СССР нужный динамизм развития. Лишь силой возможно было разорвать накинутые на страну сети, спутывавшие русское творчество.

В 1945 г. Сталин, столкнувшись с необходимостью создания совершенно новых отраслей промышленности (ядерной, ракетной, радиоэлектронной) и строительства реактивной авиации, столкнулся также с неприспособленностью, межминистерской разобщенностью и инертностью прежнего государственного менеджмента. Выход был найден в создании этаких межотраслевых научно- производственных комплексов, скрещенных с возможностями спецслужб и промышленным шпионажем. Под патронатом Лаврентия Берии возникли так называемые Главные Управления, нацеленные на решение конкретных задач. Скажем, первое ГУ создало атомную отрасль в самые сжатые сроки, а третье — радиолокацию и зенитно-ракетные комплексы.

В начале восьмидесятых требовалось нечто подобное. Инновации и предпринимательский подход, скрещенные с умелым уничтожением саботажников. И тогда все вражеские планы ведения финансово- технологической войны против СССР были бы сметены к чертовой матери новым рывком страны!

Нельзя сказать, что ничего не предпринималось. Середина 1980-х в Советском Союзе отмечена попыткой создания МНТК — межотраслевых научно-технических комплексов для развития таких направлений, как лазерная техника, оптоволоконная связь или компьютеростроение. Однако все это предпринималось без прежней энергии, без уничтожения саботажников и чиновничьей волокиты. Да и во главе страны стояли не сильные вожди, использовавшие чиновничий аппарат для достижения великих целей, а ставленники все той же бюрократии. Брежнев, Черненко, Горбачев де-факто охраняли положение бюрократии, заботились о сохранении теплых местечек, уютных кабинетов, «кремлевской кормушки», полномочий по распределению ресурсов и денег. Эту камарилью нужно было шерстить безжалостно, сокращать, менять на менеджеров энергичных и преданных идее рывка в развитии, — а ее заботливо берегли. И тем самым играли на руку врагу, ведшему войну против СССР.

Изменилось ли что-то в «обновленной России-91», возникшей на обломках СССР? Да. Только в худшую сторону. Теперь министерства и ведомства еще больше отторгают отечественные технологические новшества, продолжая закупать исключительно заграничную технику. Бюрократические структуры превращаются в центры «распила бюджета», в гнезда воровства. В структуры по перекачке миллиардов долларов в западные банки. Чиновник по-прежнему безнаказан и безответствен. Разве что при Путине в начале 2000-х гг. этой банде дали больше полномочий «тащить и не пущать», обозвав это действо «укреплением государства». А вышло — укрепление власти самой гнусной части общества, один раз уже погубившей нашу страну.

Вот нам урок на будущее. Если мы хотим построить динамичную Империю будущего (СССР-2, Пятую империю, Сверхновую Россию) и если желаем победить в неизбежной схватке с врагами, нам необходимы технократические спецслужбы, где работают фанатичные приверженцы русского реванша и научно- технического рывка страны. Иначе все снова будет сорвано проклятой бюрократией. НеоНКВД в нашей стране становится непременным условием развития. А если его нет — повторится печальная история позднего СССР-1.

Нынешние психотехнологии позволяют избежать злоупотреблений репрессиями и уничтожения невиновных, не дают процессу выйти из-под контроля. Компьютерное психозондирование по Виктору Смирнову, его система «скрытого допроса» и комплекс «Уши стен» позволяют без всяких травм, пыток и наркотических инъекций извлекать из подозреваемого стопроцентную правду. Любой «детектор лжи» просто отдыхает.

Автор книги неоднократно общался с Виктором Смирновым в последние годы жизни великого русско- советского психотехнолога. Сам видел его авторские свидетельства на изобретения, сделанные в 1979 — начале 1980-х г., помеченные грифом «совершенно секретно»…

А когда Смирнов провел первое зондирование психики? В 1984-м. Его методы органично дополнялись трансперсональными технологиями дознания по Рогозину и Звонникову (вплоть до погружения специальных ридеров-чтецов в личность подозреваемого), подкреплялись компьютерной системой «Персей» КГБ СССР. Той, которая до сих пор позволяет выстроить целостную картину связей подозреваемого (человека или структуры) по обрывочной информации и разрозненным данным. Все это позволяет обнаружить все улики преступления и прижать любого виновного к стенке при помощи неопровержимых фактов. Или оправдать невиновного. Подобный арсенал дополнялся разумными государственными «предохранителями»: прокурорским надзором и строгими судебно-процессуальными методами. И вот вам рецепт отличной службы