подтвердило догадку.
– Развлекаетесь? – брякнул Алек.
Харпер вздрогнула и мигом приняла боевую стойку, а Райдер с опозданием вспомнил, что после Тихого Эдди девушка постоянно пребывает на взводе. К счастью, она не послала заряд энергии ему в голову.
– Извините, – сказал он, и Кора заметно расслабилась. – Я искренне удивился. Танец азари – это и в самом деле боевое искусство?
Харпер отрицательно покачала головой, явно недовольная вмешательством. А затем выпрямилась и пошла к шкафчику за полотенцем.
– Вы считаете, что азари терпят похотливых межвидовых болтунов только из-за денег? – Она отерла лицо, выдохнула. – Их танцы мало отличаются от капоэйры или тайцзи. Большинство из известных на Земле боевых искусств – это разновидности танца или медитации.
– Принято. – Теперь он по-новому посмотрел на те вещи, которые отмечал прежде в клубах, принадлежащих азари. – Значит, азари скрывают своих бойцов под личиной танцоров.
Харпер кивнула:
– «Таким образом, это универсальная истина вселенной: самое убийственное нередко в то же время и самое красивое».
– Что?
– «Свет из тени». Глава первая, транто семьдесят второе, пинчеза четвертая. Руководство по философии боевых искусств. В некоторых подразделениях спецназа это обязательное чтение. Книгу дают также людям, которые хотят присоединиться к спецназовцам-азари. Можно сказать, это их версия «Искусства войны».
– Запомню, – сказал Алек. – Правда, теперь я не ахти какой ходок по клубам.
Кора скосила на него взгляд. «Снова оценивает», – подумал он. Может быть, пытается согласовать его реального с тем мнением о нем, которое составила, гоняясь за нелегальным кодом.
– А когда-то были ходоком?
– Случалось. Когда в армию пошел. Некоторое время после первого полета Гриссома через ретранслятор массы. Я тогда просто не мог жить без увольнений. – Он вздохнул. – В те времена, конечно, в клубах танцевали не азари.
– А теперь?
Алек поднял левую руку и покрутил кольцо на пальце:
– Теперь я женатый человек.
Он заметил, что выражение лица Харпер почти не изменилось. Она внешне сохраняла спокойствие, – видимо, сказывалось длительное пребывание под внимательными взглядами инопланетян. А может быть, она переняла это от азари. По тому, как сверкнули ее глаза, он понял: она читала его досье, где его жена фигурирует как умершая. Но Харпер сказала только:
– Счастливая женщина.
Алек рассмеялся, чтобы она не заметила спазма, сдавившего его горло.
– Не думаю. Я был… мм… – Он пожал плечами. – Не лучшим мужем. Не лучшим отцом. Старался стать немного лучше.
Харпер села, сложила руки, чтобы расправить плечи.
– По правде говоря, никогда бы не подумала, что вы были завсегдатаем клубов. Ученый-изобретатель, ничего другого.
– Я был мальчишкой. Вообще не понимал, где оказался. Никто из нас не догадывался, чем мы занимаемся в команде Гриссома. Мы просто с удовольствием отдавались работе. Вот только время от времени, когда эмоции переполняли… помогала выпивка. И я, молодой и глупый, пристрастился к клубам – думал, что количество важнее качества. Эллен быстро избавила меня от этого заблуждения.
Харпер улыбнулась, и Райдер понял, что и она прошла через свою фазу «количество важнее качества». Как и большинство морпехов, хотя Кора казалась нелюдимее, чем это большинство. Потом она взяла себя в руки, и то неявное напряжение, которое вроде бы витало над ней, вдруг кристаллизовалось.
– Скажите еще раз, почему вы делаете это?
– Это?
Она повела рукой, показывая на зал, на станцию «Тейя». Имея в виду Инициативу.
– Понятно. – Алек, сложив руки, прислонился к гимнастическому коню. – Перестаньте думать о галактике, если это ни о чем вам не говорит. Думайте о человечестве.
– А что насчет нас?
Райдер пожал плечами:
– Знаете, мы ведь слабые. Посредственности, если мерить по меркам Млечного Пути. Вы видели то же, что и я: азари опережают нас на десять тысяч лет, если не больше, и нам их не догнать… здесь. А в другой галактике? Если начать все с чистой страницы? У нас есть шанс.
– Другая галактика – это еще не чистая страница. Там тоже будут разумные существа, которым придется взаимодействовать с нами. Что, если мы и по
