– С каких это пор тебя волнуют подобные вещи? – оборвала ее Джанае. Теперь вздрогнула Кора. – Я знаю, почему Низира решила тебя отослать. Потому что на самом деле «дочери» не интересовали тебя, хотя я уверена: ты была бы рада оставаться с нами, пока твои руки способны держать оружие. Но ты искала, к какому бы делу прилепиться. Искала людей, к которым можно пристать. После того, что случилось с твоими родителями… – Харпер вновь передернуло, но Джанае неумолимо продолжала: – Я тебя не виню. Правда, не виню. Но если ты и дальше будешь отталкивать тех, кто хочет стать частью твоей жизни, то не вини никого в своем одиночестве. Если улетишь в другую галактику, это ничего не изменит. Проблема не в Млечном Пути. Проблема в тебе.

Кора, потерявшая дар речи, смотрела на Джанае. В неожиданной вибрирующей тишине та покачала головой, взяла контейнер и встала.

– Я рада, что ты жива, – сказала азари. – Ты моя лучшая подруга, и я всегда буду тебя любить, даже если ты отправишься на другой конец Вселенной. Но сейчас я зла на тебя, и мне нужно подышать свежим… – Она сморщилась и оглядела металлические стены станции. – Свежеочищенным воздухом.

Джанае вышла.

Кора откинулась на подушки. Было такое ощущение, словно она провела десять раундов со спарринг-партнерами.

– Как вы себя чувствуете, лейтенант? – раздался неуверенный голос СЭМ-Э.

– Неважно. – Она закрыла глаза. – Слушай, а кто тебе Алек Райдер?

– Я… – Вопрос застал СЭМ-Э врасплох. – Конечно, он мой создатель. Вы уверены, что вам не нужно никакой помощи?

– Я имею в виду… – Кора сделала неловкий жест, – что он для тебя значит? Ты считаешь его отцом, учителем, другом… или кем?

– Я думаю, и то, и другое, и третье. И ни то, ни другое, ни третье. Но главное, я – это не он. Я – это вы.

– Что?

СЭМ-Э попытался объяснить:

– Я – не то устройство СЭМ, которое интегрировано с первопроходцем, вот что я хочу сказать. Я – то, что интегрировано с вами. Даже сейчас я получаю данные от ваших имплантатов. Кроме того, я подключен к медицинским мониторам больницы, к ее камерам, чтобы наблюдать за вами снаружи. Я в этот самый момент читаю записи врачей о вашем лечении, я наблюдал за Джанае и Низирой, когда они были здесь. Я определяю, что происходит с вами в настоящий момент, по нашему разговору, по тому, как ваши органы восприятия обрабатывают информацию. Все эти сведения улучшают мое понимание мира.

– Это… самое неприятное из всего, что ты мне говорил, СЭМ-Э, если не считать «постойте, я сейчас превращу вас в монстра».

СЭМ-Э проявлял настойчивость и терпение:

– Я не создан для деятельности вне интеграции, – сказал он. – Без органической составляющей мое существование бессмысленно. Чтобы… быть личностью, мне нужны… люди. Мои слова имеют для вас смысл?

Кора надолго задумалась. Смысл его слова имели, но часть ее разума противилась этому. Можно ли СЭМ-Э вообще назвать личностью? У него нет тела. Но когда она переставала думать о СЭМ-Э, а думала о себе, его слова обретали смысл.

– Это как семья, – пробормотала она, а потом моргнула, удивляясь собственным мыслям. – Люди, которые делают тебя тем, кто ты есть, хотя ты личность и сам по себе.

– Такая аналогия неуместна для искусственной формы жизни, но она очень близка к описанию того, что я чувствую. Да.

– Ха! – Кора усмехнулась, с удивлением поняв, что… довольна собой. Она даже не могла сказать почему. – Ну что ж, добро пожаловать в семью, СЭМ- Э.

СЭМ-Э задумался, а может, из деликатности не стал дальше выяснять отношения.

Несколько секунд спустя появилась врач и, к большому неудовольствию Коры, принялась рассказывать про ее состояние – те самые подробности, которые девушка вынудила опустить СЭМ-Э. Но доктор сообщила и то, что Харпер обрадовало: сегодня ее выпишут из больницы.

– Ваш медицинский ВИ дал нам превосходный совет, – сказала женщина, передавая ей большой пластиковый пакет с бронезащитой, оружием, шлемом и скафандром. – Сомневаюсь, что мы смогли бы стопроцентно восстановить вас без его помощи. Никогда прежде я не встречала таких ВИ, это какая-то суперсовременная модель?

– Да, – ответила Кора. – Нет… Мм… экспериментальная модель, корпоративная. Я ее испытываю.

Эти ее слова, по крайней мере, соответствовали действительности.

– Дайте мне знать, когда эта штука поступит на рынок. Она в буквальном смысле спасительница.

– Я в курсе, – сказала Кора, но женщина не заметила довольного выражения на ее лице. Потом Харпер вспомнила о том, что раньше привлекло ее внимание. – А зачем здесь охранники?

– Ах это. – Доктор поморщилась, кинула взгляд через окно на двух застывших у двери мужчин. Облаченные в форму службы безопасности больницы, они вроде не были вооружены, но военная подготовка не вызывала сомнений – о ней говорили их позы и выражения глаз. – Мне дали понять, что у вас были неприятности, когда вы в прошлый раз посещали Тамайо. Какой-то репортер? И эти протестующие с лозунгом «Домой, в Солнечную систему».

– Протестующие?.. – Кора моргнула, но тут же вспомнила человека, который подходил к ней в кафе, и его группу поддержки с плакатами. – А, вы о них.