дротиками отгоняет оставшегося снаружи врага.
(13) Так ушел от Салапии Ганнибал, попавший в свою же ловушку; он направился к Локрам – освобождать их от осады, которую Луций Цинций вел неотступно, пользуясь доставленными из Сицилии осадными и метательными машинами. (14) Магон уже не рассчитывал удержать и защитить этот город, когда с известием о смерти Марцелла мелькнул ему первый проблеск надежды. (15) Затем явился гонец: Ганнибал отправил вперед нумидийскую конницу, а сам ускоренным маршем идет вслед с пехотой. (16) Магон129, которому со сторожевой башни подали знак, что нумидийцы близко, сам вдруг открыл ворота и яростно устремился на врага. Сначала бой, слишком неожиданный, шел с переменным успехом, (17) но когда появились еще и нумидийцы, то римлян охватил такой страх, что они кинулись к морю и своим кораблям, бросив свои орудия и машины, которыми разбивали стены. Так приход Ганнибала освободил от осады Локры.
29. (1) Криспин, узнав, что Ганнибал пошел в Бруттий, велел военному трибуну Марку Марцеллу привести из Венузии войско, которым прежде командовал второй консул, (2) а сам со своими легионами отправился в Капую. Тяжело раненный, он едва вытерпел дорожную тряску, написал в Рим о смерти коллеги и о своем тяжелом состоянии: (3) явиться в Рим на выборы он не может, так как не перенесет дороги; очень беспокоится, как бы Ганнибал не повернул из Бруттия к Таренту; пусть пришлют к нему легатов, людей разумных, с которыми он хотел бы поговорить о государственных делах.
(4) Письмо прочитали – смерть одного консула весьма опечалила сенат; очень напугала болезнь другого. Квинта Фабия-сына послали в Венузию к войску, а к консулу направили трех легатов: Секста Юлия Цезаря, Луция Лициния Поллиона и Луция Цинция Алимента, только что вернувшегося из Сицилии. (5) Им поручено было сказать консулу: раз он сам не может прибыть в Рим на выборы, то пусть он на римской земле назначит диктатора для проведения выборов. (6) Если консул отправился в Тарент, то пусть претор Квинт Клавдий отведет легионы туда, где он сможет защищать возможно больше союзнических городов.
(7) Тем же летом Марк Валерий130 с сотней кораблей отбыл из Сицилии в Африку, высадился у города Клупеи131 и опустошил много земель, не встретив почти никакого вооруженного сопротивления. Неожиданно услышав о приближении пунийского флота, грабившие быстро сели на корабли. (8) У пунийцев было восемьдесят три корабля; римляне разбили врага недалеко от Клупеи: восемнадцать кораблей были захвачены; остальные обращены в бегство; в Лилибей132 вернулись с большой добычей, захваченной и на суше, и на кораблях.
(9) Тем же летом Филипп пришел на помощь ахейцам, которые его о том умоляли133. Лакедемонский тиран Маханид донимал их на границах, этолийцы опустошали их земли, переправив свое войско через пролив между Навпактом и Патрами (местные жители называют его Рионом134). (10) Поговаривали, что и Аттал, царь Азии, которого этолийцы на своем последнем собрании выбрали на высшую в их народе должность, намерен переправиться в Европу.
30. (1) Поэтому когда Филипп высадился в Греции у города Ламия135, этолийцы под водительством Пиррия, выбранного ими на этот год в преторы136 вместе с отсутствовавшим Атталом, выступили против него. (2) С ними были вспомогательные войска от Аттала и около тысячи римских моряков, присланных Публием Сульпицием. Над Пиррием и его войском Филипп дважды одержал победу, истребив в каждой из этих битв около тысячи противников. (3) Перепуганные этолийцы укрылись за стенами Ламии; Филипп повел свое войско назад к Фаларе137, расположенной у Малийского залива, когда-то эти места были густо населены – гавань там превосходная, вокруг безопасные стоянки для кораблей и много других удобств на море и на суше. (4) Туда пришли послы от египетского царя Птолемея, от родосцев, афинян и хиосцев, чтобы прекратить войну между Филиппом и этолийцами; этолийцы пригласили миротворцем и соседа Аминандра, царя афаманов138. (5) Все они, правда, не столько беспокоились об этолийцах – народе, чересчур грубом для греков, – сколько боялись, что вмешательство царя Филиппа в дела Греции грозит ее свободе. (6) Разговоры об условиях мира отложили до собрания ахейцев, для него были назначены место и день, а пока добились перемирия на тридцать дней. (7) Оттуда царь направился через Фессалию и Беотию в Халкиду на Евбее, чтобы не допустить высадки Аттала, который, по слухам, собирался туда с флотом. (8) Оставив в Евбее гарнизон на случай, если там появится Аттал, он с небольшим числом всадников и легковооруженных пехотинцев прибыл в Аргос. (9) Тут народ поручил ему устройство игр в честь Геры и Немейских игр139, ибо македонские цари, по их словам, ведут свое происхождение из этого города140. С игр в честь Геры он отправился прямо в Эгий141 на собрание союзников, задолго до того назначенное.
(10) Говорили о том, как покончить с этолийской войной, – хотели, чтобы ни у римлян, ни у Аттала не было повода вступить в Грецию. (11) Все эти планы этолийцы расстроили, едва истек срок перемирия и они узнали, что Аттал прибыл в Эгину142, а римский флот стоит у Навпакта. (12) Приглашенные на совет ахейцев, где присутствовали и посольства, которые вели в Фаларе переговоры о мире, этолийцы сначала стали жаловаться на некоторые мелкие нарушения перемирия, (13) а в конце концов объявили, что война не кончится, если ахейцы не вернут мессенцам Пилос, римлянам – Атинтанию, а Скердиледу и Плеврату – ардиеев143. (14) Филипп счел неслыханным делом, что побежденные ему, победителю, диктуют условия мира. Он сказал, что и раньше слушал разговоры о мире и заключил перемирие, отнюдь не надеясь, что этолийцы успокоятся, но для того, чтобы все союзники были свидетелями: он искал мира, а этолийцы – повода к войне. (15) Филипп распустил совет, не добившись мира; оставил четыре тысячи воинов защищать ахейцев, а у них взял пять военных кораблей, (16) рассчитывая добавить их к карфагенскому флоту и кораблям, идущим из Вифинии144 от царя Прусия; он решил в морском сражении разбить римлян, давно уже господствовавших у этого побережья. (17) Сам он с этого собрания вернулся в Аргос: приближалось время Немейских игр, при праздновании которых он хотел присутствовать.
31. (1) Царь был занят подготовкой игр и дал себе на эти праздничные дни передышку от военных забот, а Публий Сульпиций, выйдя с флотом из Навпакта, пристал между Сикионом и Коринфом и опустошил эту плодороднейшую область145. (2) Слух об этом заставил Филиппа покинуть игры; он стремительно выступил с конницей, приказав пехоте идти вслед; римлян, ничего такого не ожидавших и разбредшихся с тяжелой добычей по равнине, он прогнал к судам. (3) Римский флот вернулся в Навпакт, не успев порадоваться добыче; прошел слух о победе, пусть и незначительной, но над римлянами. (4) Праздники провели в великой радости особенно потому, что Филипп, угождая народу, снял царский убор с головы, скинул пурпурный плащ и вообще всю царскую одежду и обликом сравнялся со всеми – для свободных граждан нет ничего приятнее. (5) Такое поведение Филиппа позволило бы надеяться на свободу, если бы не его невыносимый безобразный разгул. Днем и ночью с одним или двумя спутниками бродил он по городу, заходя в дома женатых людей (6) как частное лицо, чтобы, не привлекая к себе большого внимания, дать волю своей распущенности; и свободу, пустым призраком которой он поманил других, обратил в свой произвол. (7) Не все, однако, можно было купить или выпросить – были и преступления и насилия: мужьям и родителям становилось опасно сдерживать неуместной строгостью царский разгул. (8) А Филипп еще отнял у главы ахейцев Арата146 его жену Поликратию и увез в Македонию, обещая на ней жениться.
(9) Закончив среди этих гнусностей Немейские игры, он спустя несколько дней отправился к Димам147, рассчитывая выгнать гарнизон этолийцев, который позвали и приняли в свой город элейцы148. (10) Киклиад (ахейский главнокомандующий149) и ахейцы встретили царя недалеко от Дим: элейцев, не ладивших с остальными ахейцами, они ненавидели и этолийцам были враждебны, считая, что те подняли на них римлян. (11) Следуя от Дим с объединенным войском, Филипп и ахейцы перешли реку Ларис, которая разделяет области Элеи и Дим.
32. (1) Войдя в область врага, они в первый день опустошали ее, а на второй – в боевом строю подошли к городу, послав вперед конницу: гарцуя перед воротами, конники вызывали этолийцев, охотников до вылазок. (2) Ни царь, ни ахейцы не знали, что Сульпиций переправился с пятнадцатью кораблями из
