– Отдайте, – бормочу я.
Рыкнув, Арендар подхватывает его крылом и закидывает мне в руки. Через миг его спешного бега через ступени мы оказываемся в прохладе уличного воздуха.
– Что это было? – успеваю спросить за миг до того, как сильные крылья поднимают нас вверх. Да Арендар же меня сейчас утащит! Я перехожу на крик.
– Тихо!
Какое тихо? Меня похищают! Почти сразу мы приземляемся на другом крыльце, опять Арендар пинком открывает дверь. Проносится по богато обставленным комнатам своего академического дома и вносит меня в спальню.
– Ааа! – пытаюсь вырваться, но Арендар укладывает меня на постель с балдахином. Прикрываюсь мокрым зверьком. – Нет!
Арендар стремительно подходит к занавешенному окну и вскидывает руки. С пальцев срываются золотые и огненные искры, сплетаются в геометрический узор, расползающийся по портьерам и шёлковым обоям стен, полу и потолку.
Я со всех ног бросаюсь к дверям, несусь по коридору и успеваю проскочить три ступени, когда сильная рука и крылья охватывают меня и прижимают к тяжело дышащему Арендару.
– Куда? – рычит он в ухо. И снова утаскивает на роскошную постель. – Сидеть здесь!
– Это возмутительно! – Я вскакиваю на шёлковом покрывале, нависаю над ним. – Я тебе не игрушка, не вещь, чтобы меня таскать! Да я никому такого не позволяла, а ты!.. Ты!..
Слёзы душат меня, мешают говорить дальше.
Отступив к дверям, Арендар снова вскидывает руки и огненно-золотое плетение продолжает затягивать стены.
Держа зверька под мышкой, бросаюсь к Арендару. Стучу его по каменной груди.
– Выпусти! Выпусти меня!
– Я просто тебя защищаю, глупая! – Он отступает и захлопывает двери. Их затягивает магический узор и впитывается в поверхность.
– Не смей меня запирать! – Я барабаню кулаком по двери, но всё без толку.
И дёргаю её. И пинаю, пока не начинает болеть рука и ноги.
Чего бы там ни значилось в моём договоре с академией, Арендар просто взял и запер меня здесь. Теперь во всём ужасе предстаёт моё положение в этом мире, то, о чём мне вскользь упоминали с самого начала, а я так глупо пропустила мимо ушей: я здесь одна, и некому за меня заступиться, некому опротестовать варварское поведение Арендара.
– Гад чешуехвостый! – Сдерживая слёзы, прижимаюсь лбом к холодной поверхности двери. – Драконище подколодный. Что б у тебя… что б тебе… икалось! Я так просто не сдамся!
Моё усталое негодование поддерживает зверёк: попискивает и вздыхает.
– Ну что, маленький, – поглаживаю его по макушке. – Заперли нас… Ничего, он ещё об этом пожалеет. Не знаю, как, но пожалеет.
Зверёк слегка подрагивает. Возможно, из-за мокрой шерсти или из-за странного зелья. Бедненький!
К счастью, золотое плетение не заблокировало вход в ванну, так что я отмываю мохнатый комочек в тёплой воде, протираю белоснежным полотенцем с золотыми вензелями, оставляя на нём чёрную шерсть. Укладываю зверька в роскошной постели: лапочка не виноват, что мы оказались в таком идиотском положении.
***
Просыпаюсь под одеялом, хотя точно помню, что легла рядом со зверьком поверх покрывала и разрыдалась от бессилия. Сквозь веки сочится оранжево-алый неровный свет, наверное, от фитилька свечи.
На меня кто-то смотрит, я физически ощущаю направленный на лицо взгляд.
– Я знаю, что ты не спишь, – сообщает Арендар.
Гнев налетает обжигающим порывом, я приподнимаюсь и зло смотрю на Арендара: он с бокалом вина сидит в кресле. Со сна никаких колкостей в голову не приходит, хотя хочется его задеть, ударить, чтобы почувствовал, каково мне.
– Как самочувствие? – Арендар поднимается и подаёт с тумбочки, где пылает подсвечник и блестит золотой графин, стакан воды. – Прости, что не оставил ничего съедобного.
Почувствуй себя зверюшкой в клетке называется. Хорошо ещё, что спящую не переодевали, только разули и прикрыли одеялом поверх платья.
– Верни меня в мою комнату. – Стакан забираю: пить-то хочется.
Дождавшись, когда напьюсь, Арендар возвращает пустой стакан на тумбочку и садится в высокое кресло.
– Зачем? Разве тебе здесь не нравится?
