Я обречённо поплелась в сторону панорамного окна и вздрогнула. На другой стороне улицы стол Кристофер. Ошибки быть не могло. Вырвавшись из цепких рук кузины, я выбежала из магазина, оттолкнула Рикки и Эдвалдо и помчалась через дорогу. Машины резко тормозили и сигналили, но мне удалось пересечь проезжую часть, не попав под колёса. Кристофер пропал. Но он не мог уйти далеко. Пробежав до конца улицы, я свернула в проулок. Пусто.
— Эй, Эва! Какая муха тебя укусила? ? Рикки крепко схватил меня за локоть.
— Что? Муха? А… да так, померещилось…
— Если тебе ещё раз так померещится, будешь сидеть на вилле безвылазно до самой старости.
Меня усадили в автомобиль и повезли домой.
— Мальчики! Вы только дяде ничего не говорите! ? Мария была расстроена больше меня.
— Посмотрим на Ваше поведение.
— Это же надо… померещилось…
Два дня я размышляла над тем, откуда тут взялся Кристофер. А, может, он никуда и не уезжал? Сердце билось в груди, как птица в клетке. Конечно, всё это время мой мужчина был рядом и незримо охранял меня. В Валенсии я почувствовала себя испанкой, гордой, страстной, нетерпеливой. Мою натуру не могли скрыть ни скромные наряды, ни вынужденное затворничество. В душе пылал огонь, и погасить его уже никто не мог. Я подошла к зеркалу. Жаль, что мои прабабушки не могли видеть меня через обычное стекло. Что-то изменилось во мне. Конечно, я стала на год старше, но теперь я перестала быть девочкой. Из Зазеркалья на меня смотрела молодая женщина, страстно желавшая счастья.
— Эва, пойдём. Тебя зовёт дядя.
Я тяжело вздохнула. Наверное, кузены нажаловались. Теперь меня ждал неприятный разговор со всеми вытекающими. Потоптавшись перед дверью, я постучала и вошла в просторную комнату. Дядя сидел за столом и совершенно не злился. Напротив, широкая улыбка озаряла его благородное лицо, покрытое глубокими морщинами.
— Присядь, детка.
Устроившись в кресле, я сжала пальцы на коленях. Доброго дядю я боялась гораздо больше. Что он ещё придумал?
— Эва, тебе уже исполнилось восемнадцать. Пора подумать о будущем.
— О будущем? Я думала, что оно определено. Я вернусь в Англию, а в следующем году поступлю в университет.
— В Англию? ? седые брови старика поползли вверх. ? Что тебе делать в Англии? Ты испанка. Твой дом ? Валенсия. Твоя семья ? Гарсия. Когда-то Эмма тоже взбрыкнула. Но ничего хорошего из этого не вышло.
Спорить совершенно не хотелось. Нужно было дождаться отца.
— В общем, девочка, я уже всё решил. Но мы живём в цивилизованном мире. Поэтому я не давлю, но настоятельно рекомендую согласиться.
— Согласиться на что?
Дядюшка поднялся из-за стола и подошёл к окну.
— Энрике просит твоей руки.
— Энрике? Кто это?
Старик лукаво улыбнулся.
— Хочешь сказать, ты не знаешь Энрике Маркоса Гарсия?
Моё сердце оборвалось.
— Нет, дядюшка! Он же мне в отцы годится.
— И что в этом плохого? Взрослый солидный мужчина, который сможет позаботиться о тебе.
Я сидела молча, глотая слёзы. Хозяин дома воспринял это по-своему.
— Любая девушка нервничает перед свадьбой. Это нормально. Ступай в свою комнату и хорошенько подумай.
Я выбежала во двор, обогнула дом и в очередной раз набрала номер отца. Абонент был недоступен. Боже! Папочка! Где же ты, когда так нужен мне? Решив стоять на своём, я вытерла глаза рукавом платья и поднялась в комнату.
Прошло два дня. Рано утром дядя снова позвал меня в свой кабинет. В кресле у окна сидел Энрике. При моём появлении он встал и сухо поклонился.
— Приветствую тебя, Эва.
— Здравствуйте.
Старик с трудом поднялся из-за стола и направился к двери.
— Вы тут поговорите немного, может, до чего и договоритесь.
Я опустилась на диван. Когда дверь за дядей закрылась, мужчина сел рядом и взял меня за руку.
— Послушай, девочка, я понимаю твоё смятение, но моё предложение является обоюдовыгодным.
