как десны царапают частички песка. – Что вы сделали с воинами? И где другие женщины?

– Я отвечу на твои вопросы, когда придет время, Эшлин. А сейчас я хочу, чтобы ты ответила на мои. Хорошо? – спросил Макинтош и снова закашлялся.

«По крайней мере, он говорит осмысленно и теперь совсем не похож на того сумасшедшего фанатика, которого я видела в крепости», – решила девушка. Вздрогнув от холода, она произнесла:

– Хорошо.

Но после этого она уже не могла выдавить из себя ни слова. Ее голову заполонили голоса, и она застыла. Эшлин показалось, будто она услышала, как Макинтош вздыхает и произносит: «Вижу, ты сейчас не в силах говорить. Я вернусь, когда голоса затихнут». Затем ей почудилось, будто она услышала шаги и звук закрывающегося замка. После этого голоса полностью заняли собой ее разум.

Их было так много… Заключенные, убийцы, воры, насильники… «О боже», – подумала Эшлин, услышав, как один мужчина насилует другого, а тот кричит от боли и унижения.

– Мэддокс, – проскулила она. Ее руки были скованы холодными металлическими наручниками, и она не могла прикрыть ими уши. «Так громко…» – ужаснулась девушка. – Мэддокс, – снова позвала она, и в ее воображении возник образ этого человека, сильного, решительного, в его фиалковых глазах читалась нежность, а губы были мягкими от поцелуев, лоб закрывали темные волосы. «Я здесь, – как будто произнес он. – Я здесь. Я всегда буду защищать тебя».

Тотчас же голоса стали тише. Они не исчезли полностью, но перестали сводить Эшлин с ума. Она удивленно заморгала. «Как? – поражалась она. – Раньше ничего подобного не случалось. Неужели Мэддокс где-то поблизости?»

Его образ задрожал и померк, как и надежда, успевшая зародиться в груди Эшлин. Как только он исчез, голоса стали звучать все громче. Глаза девушки расширились от удивления, и она снова постаралась представить его. Как только это ей удалось, голоса снова стихли и перестали сводить ее с ума. Если Эшлин не оказалась бы в столь чудовищной ситуации, она бы улыбнулась. «Я могу контролировать их! – подумала она, пораженная своим чудесным открытием. – Я могу их контролировать! Мне больше не надо прятаться, избегать густонаселенных мест. Хватит!»

Однако через некоторое время Эшлин опомнилась. «Эй, Дэрроу, – подумала она, – конечно, плохо быть главной занудой на вечеринке, но ты в ловушке. С охотником. Не забыла?» Будто услышав ее внутренний диалог, раздался радостный голос:

«Я знаю, как мы можем сбежать. Ты собираешься заняться делом или оставаться в этой дыре? Нам нужно всего лишь немного покопать».

Мужчина из прошлого говорил не с Эшлин, а с другим заключенным. Их разговор привлек ее внимание. Не переставая представлять себе Мэддокса, она внимательно выслушала указания о том, куда следует идти. Вскоре она уже улыбалась.

– Спасибо, – прошептала она, когда разговор закончился.

– Да, да, пожалуйста, – послышался новый голос, но звучал он уже не в прошлом, а в настоящем.

Улыбка пропала с лица Эшлин. Она прищурилась и стала озираться. В камере никого не было, но воздух как будто сгустился, наполнился какой-то мощью.

– Кто здесь? – спросила девушка.

– Ты хочешь узнать, как разрушить проклятие, или что, – заявил голос.

Эшлин отметила, что он принадлежит женщине и говорит незнакомка отнюдь не с вопросительной интонацией.

– Мне показалось, ты раньше спрашивала об этом.

Эшлин почудилось, будто кто-то провел пальцем по верхней части ее спины – от одного плеча до другого. Затем перед ней дунул теплый ветерок. Но при этом она ничего не видела. Девушка поняла, что, с каким бы существом она сейчас ни имела дела, это не человек. «Бессмертный? – спрашивала она себя. – Один из богов Мэддокса?»

– Да, – ответила Эшлин дрожащим голосом. – Спрашивала.

– Круто. Сто пудов, я могу с этим помочь.

«Круто? – удивилась Эшлин. – Сто пудов? И так разговаривает богиня? Где же высокий стиль?»

– Ты поможешь мне еще и сбежать? – поинтересовалась она.

– Не все сразу, киска, – произнес голос, и в углу что-то блеснуло.

Эшлин показалось, будто она видит длинные светлые волосы. Затем она рассмотрела высокую женщину с телом супермодели в красном коротком топе, короткой юбке, едва прикрывающей ягодицы, и высоких ботинках цвета чернил. Наконец появилось лицо, и Эшлин поняла, что перед ней само воплощение очарования. Черты этого лица были настолько совершенными и благородными, что могли принадлежать только божеству.

– Твой друг, похититель или как его там, упоминал сказки, так?

«Я сошла с ума или эта женщина реальна?» – спросила себя Эшлин, а вслух произнесла:

– Да.