который был одет, как в рядовые рабочие будни в тёмно-серые костюм с галстуком и белую рубашку. Кроме пожатия руки Джеймс не проронил ни слова и не моргнул глазом. Роджер ответил вполне ясными словами в бодром тоне:
– На дворе полдень, а у тебя видок такой, будто ты вышел из зимней спячки.
Джеймс развернулся спиной. Без лишних слов он просто направил руку, приглашая Роджера пройти за ним в бар. Параллельно он спросил о работе:
– Как там дела в офисе?
– На счёт этого не переживай. Я держу всех под колпаком. Никто не сделает ни шага без моего ведома.
– Не было бы тебя рядом, я бы не рискнул сидеть дома четыре месяца.
Джеймс подошёл к барной стойке, встал перед зеркальной полкой с напитками и спросил:
– Что будешь?
– Что-нибудь безалкогольное.
Пока стенки литрового бокала обволакивали золотистые оттенки ирландского светлого, покрывающегося приличным слоем пены, заросший приличной бородой в халате и домашних тапочках президент корпорации расспрашивал о своём детище:
– Как там наши крюгеры?
Роджер присел на высокий стул перед лакированной барной стойкой из красного дерева, расстегнул единственную пуговицу, расправил пиджак, и начал рассказывать о последних разработках:
– На прошлой неделе мне показали опытный образец нового корпуса. Его массу сократили на семь с половиной килограмм.
– Каким образом? – спросил Джеймс, проталкивая к Роджеру наполненный бокал.
– Тридцать четыре процента хромированной стали заменили на сплав М-13.
– Отлично.
– Отлично было, когда ты собрал первого. А это – мелочь среди горы разработок. Помню, как ты позвал меня к себе домой взглянуть на него. Это было нечто.
Джеймс направил взгляд куда-то в сторону. На него нахлынула ностальгия.
– Да, мой первый крюгер – Босс. Он для меня как родной. Постоянно что-то ремонтирую, меняю, переписываю программу. Что угодно сделаю, но никогда не подумаю списать его.
– Вот если бы они ещё заговорили. Ты бы стал создателем какой-то новой расы, только без души.
– Души? – Джеймс посмотрел на Роджера с удивлением, которое было трудно заметить на его убитом и обросшем щетиной лице. Он оторвал бутылку от стакана, когда доливал вино. Слова Роджера он счёл возмутительными.
– А что такое душа? Кто-нибудь вообще видел её? Кто-нибудь доказал, что она существует?
– Говори, что хочешь, но большинство людей на этом проклятом шарике верят в некую глубинную субстанцию внутри себя?
– Мы чувствуем боль, потому что так реагирует наша нервная система. Мы получаем удовольствие, потому что организм выделяет нужный гормон. Несём наказание, потому что кто-то доказывает нашу вину. Всему есть объяснение. Я не верю в то, чего не вижу или не слышу. Так что моих парней вполне можно было бы обозначить как отдельную полноценную расу. Единственное что мешает этому, отсутствие свободы. Они делают то, что приказывает хозяин.
– Ну допустим, у них есть свобода. Как ты себе это представляешь? Какой выбор может делать существо, каждое действие которого тупо запрограммировано?
– А думаешь мы с тобой не запрограммированы? Наши родители, преподаватели, силовые структуры, журналисты, кино, книги, видеоигры – всё это один большой аналог компьютерной программы. От рождения и до самой смерти нам говорят, что мы должны делать, а чего не должны. Нас постоянно программируют. А нестандартные решения и креативное мышление – не что иное, как иллюзия индивидуальности и самоопределения. Это скорее способность нашей программы к саморазвитию, и только. А убеждения на счёт свободы слова и свободы выбора не более чем самообман. Наш выбор всегда ограничен.
В помещении воцарилось безмолвие. Сказанное заставило Роджера глубоко задуматься. Спустя пару секунд он сказал:
– Сегодня приеду домой и скажу жене, что её плохо запрограммировали.
– Тебе на жену грех жаловаться.
После недолгого смеха (а смеялся только один из них.
– Джеймс, скажи мне, честно, у нас есть какой-нибудь проект, о котором я не знаю?
– Друг, я сижу дома четвёртый месяц. Последний человек, от которого мне есть, что скрывать – это ты. Плюс ё… анный прокурор мне на нервы действует. Думаешь мне сейчас есть дело до работы? Я уже не говорю о каких-нибудь – медленно, но широко размахивая рукой – проектах.
