Вместо этого некромант уединился в своем тронном зале и начал работать над великим и ужасным ритуалом. Одно только нанесение магических символов заняло несколько дней — пылью
Однажды давным-давно он напомнил Брагадху и его варварам о том, что их родные земли хранят в себе множество костей их предков. Любое восстание крепостей на холмах будет легко подавлено карательной армией, которую он поднимет из могильников их прародителей. Теперь Нагаш призывал кости древних северян не наказать крепости на холмах, а защитить их от смерти. По всей территории варваров сотни сотен воинов-скелетов восставали из могил по приказу Нагаша и шли к холмам, которые когда-то служили им домом.
Когда из туннелей вышла следующая волна вражеских налетчиков, ее сразу же встретили древние мертвецы с мечами и топорами. Несколько выживших крысолюдей с жалобным писком вернулись восвояси, чтобы следующей же ночью прийти обратно с подкреплением.
Раз за разом они терпели поражения, но не сдавались. Налеты стали внезапнее, распространяясь на более обширные территории; иногда они причиняли больше урона, иногда меньше. И всегда скавены уходили с огромными потерями, но нападения не прекращались. Они продолжались месяцы, а потом годы, пока Нагаш постепенно не понял цель вражеской стратегии. Хотя крысолюди терпели поражение почти в каждой битве, они вынуждали его держать в северных землях большие гарнизоны. Чтобы противостоять небольшим налетам, ему приходилось поднимать тысячи мертвецов, быстро растрачивая огромные количества энергии. А тем временем непрерывные сражения в туннелях под Нагашиззаром не прекращались, отнимая у него силу и требуя дополнительного внимания.
Через пять лет противостояние стало еще более свирепым. Хуже того, среди варварских отрядов оно посеяло семена раздора. Нагаш видел, что Брагадх с каждым годом становился все мрачнее; из-за постоянных набегов на крепости на холмах новые рекруты почти не прибывали. Теперь крысолюди настолько осмелели, что ударили в сердце ягхуров. Враг стягивал вокруг мощной крепости петлю, отвоевывая один мучительный дюйм за другим.
Нагаш не заметил, как его изуродованная рука протянулась к Брагадху. Искрящееся пламя жадно затрещало в изогнутых пальцах, наращивая силу с каждой секундой. Брагадх даже не дрогнул; презрительным взглядом он фактически призывал на себя гнев некроманта.
Может, Брагадх именно этого и хочет, подумал Нагаш. Враг, несомненно, тоже этого жаждет. Невозможно предугадать, как смерть Брагадха повлияет на оставшуюся армию варваров. Северяне уже поклонялись Брагадху, будто богу; если его уничтожить, варвары поднимут мятеж. И хотя Нагаш не сомневался, что ему удастся подавить восстание, на это ему придется потратить огромное число воинов, которые гораздо больше нужны в туннелях, а крысолюди, конечно же, этим воспользуются.
Нагаш с усилием подавил свой гнев. Он медленно сжал руку в кулак и смирил еле сдерживаемую энергию.
— Придет день, — проскрипел некромант, — и ты пожалеешь о своих словах. А сейчас просто повинуйся.
И Нагаш сковал волю двух варваров. Брагадх и Дьярид замерли, ощутив, что некромант притронулся к их душам с помощью своей силы от живительного эликсира.
— Я повелеваю вами, — прошипел Нагаш. — Сейчас и целую вечность. И я приказываю вам повести своих воинов вперед.
Тело Брагадха задрожало в попытке вырваться из хватки Нагаша. С его тесно сомкнутых губ сорвался низкий мучительный стон. Но как он ни сопротивлялся, его усилия ничего не принесли. Военачальник задрожал еще сильнее, его тело согнулось, будто пальма под ревущим штормом.
Когда Брагадх заглянул в глаза своей смерти, из тени за дверным проемом выплыла тонкая фигура. Костяные амулеты мягко звякнули, и Аката встала между военачальником и Нагашем.
— Этим ничего не решишь, — сказала она некроманту. Ее голос нес пустоту и холод, а уверенный взгляд и прямая осанка подчеркивали непокорность ведьмы. — Только если вы не решили сыграть на руку врагу.
Сердце Нагаша снова взорвалось гневом. Он выбросил вперед левую руку, схватив ведьму за горло. Ему представилось, как эта женщина летит с высоты башни вниз.
— Как ты смеешь так говорить со мной?! — прошипел он.
Древняя плоть на тыльной стороне ладони некроманта треснула и отслоилась от костлявых пальцев, сжавших шею Акаты. Он чувствовал, как ее тело напряглось, но мрачный пронизывающий взгляд оставался непоколебимым.
— Я делаю то, что должна, — еле слышно ответила ведьма. — Бессмысленно отправлять воинов. Если налетчики приходят снова и снова, то наверняка они приготовили для вас засаду. — Аката сделала мучительный вдох. — Эти крысы... они стали умнее, — с трудом произнесла она. — Они... принуждают вас... тратить силу на... пустые действия. Не нужно... отвечать им. Вам... не хватает... сил.
Ее слова только разозлили Нагаша. Со злобным рыком он призвал еще больше силы и будто пушинку перетащил Акату к краю зубчатой стены. Позади некроманта Брагадх издал сдавленный протестующий крик.
С руки Нагаша снова отлетели почерневшие лоскуты кожи, превращаясь в слабо светящуюся пыль. Мышцы и сухожилия его руки походили на рвущиеся веревки из сушеной кожи. Все кости в его запястье и руке угрожающе смещались, готовые вот-вот разорваться от напряжения. Не раздумывая, он направил еще силы в нужные кости — и в это мимолетное мгновение концентрации понял, что ведьма права. Понимали это крысолюди или нет, они толкали его к погибели.
