Мы начнем с Сефер Ецира, который является как бы введением к Зехеру. Сефер Ецира — «книга о происхождении» — приписывается патриарху Аврааму; произведение это представляет собой как бы его наблюдения над жизнью. Начало ее вполне понятно и для нашего времени; путем наблюдения окружающего мира, его порядка и общего единства патриарх приходит к вере во всемогущего Бога, сотворившего все. Но здесь, во всяком случае, и конец для нас пониманию этой книги. Автор идет дальше по тому же, уже проложенному пути; он старается исследовать законы существования в отдельных их проявлениях, чтобы таким способом постигнуть божественную премудрость; но каким образом это достигается, остается для нас совершенно непонятным. Естественные средства человека для обмена мыслей, т. е. слова, или наши названия вещей, сливаются с самими вещами и заступают их место. В слове лежит все, из слова исходит все и «слово есть Бог», говорит Сефер Ецира. Разлагая слова на их составные части, оказывается, что они состоят из 22 (еврейских) букв и первых десяти чисел, из которых можно вывести все другие числа. Эти 32 знака называются «тридцатью двумя чудесными путями мудрости». На них основывается все знание, и только посредством них мы достигаем мудрости.

Далее Сефер Ецира подробно занимается разбором этих «чудесных путей мудрости», начиная свой разбор с первых десяти чисел, «десяти сфиро». На каббалистов производил чрезвычайное впечатление тот простой факт, что из десяти чисел можно составлять новые числа и что ряд чисел бесконечен. «Для десяти сфиро не существует предела ни в будущем, ни в прошедшем». Но эти десять сфиро — не только числа, а нечто большее: так как числа обнимают всё и всё в мире может быть измерено числами, то числа становятся для каббалистов сущностью самих вещей.

Если все это соединить в одно общее представление, то Сефер Ецира следует признать крайне примитивной и несовершенной попыткой путем исследования природы познать божественную премудрость, проявленную в закономерности всего существующего. Сефер Ецира старается раскрыть нам «дух природы», как сказал бы современный исследователь. Но так как настоящее исследование природы было вполне недоступно каббалистам, то они пытались найти в самой природе те средства, которыми пользуется человеческий ум для обмена мыслей, т. е. буквы и числа, а так как столь произвольная фантазия может быть до известной степени проведена всюду, то числа и буквы стали для них тождественными с самой сущностью вещей.

Зехер стоит уже как будто на несколько более высокой точке зрения, главным образом потому, что он занимается больше Богом и душою человека, чем природой. Все, что находится вне нас, т. е. видимая природа, то и дальше от нас; история науки показывает, что истинное понимание природы было достигнуто лишь очень поздно. Но, стремясь познать самого себя, человек уже очень рано получил взгляд на душевные явления и постоянно представлял своих богов подобными себе, только величественнее и могущественнее. Поэтому размышления Зехера о Боге и человеке должны и в настоящее время казаться менее детскими и неудачными, чем спекуляции Сефер Ецира о природе.

Впрочем, Зехер начинается там, где кончается «Книга происхождения»; Бог и божественная премудрость составляют для него уже нечто данное.