Как понимали дело в этом случае, видно лучше всего на примере, взятом из «Cautio criminalis» Фридриха Спи (1631). «Один священник, присутствовавший обычно при пытках несчастных грешников, однажды увидал такого, который не хотел или не мог ответить на предлагаемые ему вопросы и висел на дыбе неподвижно с закрытыми глазами. Чтобы убедить судей, что это молчание достигнуто колдовством или что черт заткнул ему глотку, он дал такой совет: временно приостановить допрос и завести веселый разговор о посторонних предметах. Когда судьи действительно заговорили о другом и несчастный человек почувствовал, что муки пытки вдруг прекратились, то он открыл глаза, чтобы узнать, в чем дело, а может быть, в надежде на окончание пыток. Священник, очень довольный успехом опыта, воскликнул: „Смотрите, господа, когда мы болтаем о посторонних вещах, он просыпается, а когда он должен был признаваться в колдовстве, то, вместо того чтобы отвечать на вопросы, он спал. Сомневаетесь ли вы теперь еще, что он заколдован? Разве возможно, чтобы этот плут выдержал такие пытки без помощи дьявола, который его усыплял? Теперь давайте-ка попробуем еще немножко над ним наши инструментики».

«Я знаю, что многие несчастные на пытке впадают в обморок, а эти безбожные люди говорят, что они заснули. Другие, я знаю, заранее решали не сказать ни слова и всеми силами старались удержаться, пока побежденные болью с закинутой головой и закрытыми глазами приходили в полное изнеможение. Разве это сон? Но ведь философы и врачи объясняют нам, что человек может от невыносимой боли, на пытке, впасть в оуепенение, при котором он будет походить на спящего или даже скорее на мертвого». Итак, Спи не верит в подобного рода сон, но мы должны допустить, что акты судов все же содержат долю истины и что во многих случаях они, вероятно, имели дело с гипнотической анестезией.