В последующие столетия натуральная магия развивалась параллельно с естественными науками. Многие последующие издатели этой книги — она появлялась до 1715 г. — прибавляют от себя примечания о неисполнимости содержащихся в ней указаний и стараются объяснить, почему прежде люди верили подобным вещам. Появлялись новые сочинения по натуральной магии, но с ходом времени их содержание все более и более приближается к сочинениям по физике. Правда, большая «Magia universalis» Скотта, 1657 г., содержит в предисловии рассуждения о разных видах магии, но вообще это есть, в сущности, руководство к физике с указанием о применениях ее к волшебным фокусам. Однако вера в старые симпатические средства исчезла еще не так скоро. Имеется небольшая интересная книжка, относящаяся к 1702 г., под названием
Сохранив старое название, она в сущности превратилась в руководство для делания фокусов с картами, зеркалами и т. д. То же самое можно сказать о гигантском труде Галлеса, состоящем из 17 томов (1784–1802) под заглавием «
Virgula mercurialis (волшебная палочка)
Этот снаряд, по крайней мере, в том виде, как он применялся в Европе, есть лишь одно из звеньев целой системы магических приспособлений. Его прообраз, несомненно, существовал в глубокой древности; однако невозможно установить прямой связи между тогдашними способами его применения и теми, которые мы встречаем в Европе в конце средних веков. Надо допустить, что в течение всего промежуточного периода волшебная палочка была распространена в народе и приемы ее применения подвергались различным изменениям. Какова была ее судьба в это время, нам неизвестно, так как средневековые авторы о ней умалчивают, и мы ничего не можем сообщить о ее истории. В кратких чертах известно следующее.
При императоре Валенте (364–379) многие знатные люди были обвинены в том, что составили заговор против него и волшебными способами старались узнать имя его преемника. Они пользовались для этого кольцом, повешенным на тонкой нитке; один из присутствовавших держал ее над круглой металлической чашей, на краях которой, на равных расстояниях, были выгравированы буквы. Кольцо приводилось во вращательное движение вдоль краев чаши, и на некоторых буквах оно как бы спотыкалось. По этим указаниям составлялось нужное слово.
С тех пор подобные аппараты нигде не упоминаются до самого Парацельса, который в одном из своих сочинений рассказывает, что германские рудокопы пользуются для отыскания скрытых руд прутиком, имеющим форму Y. Удерживая снаряд за два конца в горизонтальном положении, искатель медленно движется по полю: свободный конец палочки наклоняется к земле в том месте, где есть металл. Не всякий, однако, может это сделать, да и указания тросточки не всегда достоверны, так что Парацельс причисляет этот прием к «неверным средствам». Вероятно, обычай этот не был особенно распространен, потому что иначе почти всеведущий по делам магии Агриппа, наверное, упомянул бы о нем, так как такого рода явление очень хорошо подходило к его теории о симпатии вещей. Парацельс при своих скитаниях среди низших классов, вероятно, наткнулся случайно на этот способ и, описав его в своих сочинениях, способствовал широкому его распространению. Во всяком случае, о волшебной палочке упоминают уже все последующие авторы; между прочим, говорится о ней и в алхимических сочинениях Базилиуса Валентинуса[35].
Взгляды на волшебную палочку и ее применение были очень разнообразны; некоторые авторы говорят, что прутик должен быть взят из дерева, имеющего естественную симпатию к отыскиваемому металлу, т. е. для каждого металла необходим особый вид дерева. Другие утверждают, что порода дерева ничего не значит, а важно, чтобы прутик был гибкий, так что лучше всего его брать из вербы, орешника или ясеня. Одни объясняют все дело природной симпатией, другие — особенно духовенство — видят в нем козни дьявола, наконец, третьи называют его просто суеверием.
