Здесь мало сильных тварей. Сангуанор впервые понял, что произошедшее есть благословение. Ведь даже черепа таких слабых тварей, а главное их количество, позволят ему возвыситься пред ликом Кхорна. И первый череп, дарует ему эта тварь!

Пройдя к разлому справа он взглянул на небольшую речку, совсем маленькую, образованную постоянным потоком вод откуда-то из глубины гор.

— «Возможно, там кто-то есть еще…» — улыбнулся своим мысля сержант — «кто-то, кто дарует мне еще один череп!»

Голова медленно осмотрела пространство перед ним и он в ярости улыбнулся.

В глубине леса, на вершине одного из высоких растений вздымалось голубое пламя.

Левая рука сжала пистолет, а правая перехватила поудобнее оскверненный нож. Да, тот самый нож, прекрасное изобретение Хермеуса с обезумевшими цукомогами.

Ноги разрывали травяные ковры, размягченные дождевой водой. Он словно одержимый, несся к цели, одним ударом разрубив твердый ствол необычного растения.

— «Я разрублю тебя, как это проклятый ствол!» — Сангуанор разразился яростным хохотом.

Ясу сидела молча на вершине бамбука, обхватив ствол своей элегантной ножкой. Она не разделяла его энтузиазма. Её взгляд был даже, каким то осудительным. И когда Сангуанор срубил ствол, она лишь ловко перепрыгнула на вершину стоявшего рядом.

— Хватит убегать! — Сангуанор схватил крепче рукоять ножа и срубил второй. Ронин повторила действие, как и далее Сангуанор.

На землю рухнула около пятидесяти стволов, размазывая земляные кочки и крупные, никем не тронутые веками муравейники.

Руки сильно болели и нож почти стремился на волю. Вскинулся пистолет и разорвалась природная идилия взрывом пороха.

Ронин сидела будто ничего и не чувствовала. Пистолет снова выплюнул смертоносный металл. Затем последовал третий и четвертый выстрел. Никакой реакции. Бандаж окрасился цветами смерти, нос уловил запах железа. Посмотрев вокруг, Сангуанор хотел раскроить свою голову. Он мог обрубать растения и оставить её в центре на одном едином бамбуке, чтобы спустить её и наконец покарать, но вместо этого он рубил все, на которых восседала его цель. Ясу поняла, что его избранник заметила и решила нарушить свое молчание.

— Так не пойдет! На поле боя гнев не должен застилать твой взор! Ты должен быть холоден и рассудителен! — она ловко спустилась на землю.

— Заткнись! — Дитя Гхурры откровенно рычало, пытаясь ухватиться и разорвать эту воительницу, возомнившую о себе невесть что — Сдохни! Во имя отца Кхорна!!! Помри как мусор! Прими своё истинное предназначение, дарованное с рождения! Вся галактика и все благословение богов принадлежит только людям!!! Сдохни!!!

Сангуанор почувствовал холод и как тяжелеет его одежда. Проклятая несинтетика усложнила его ситуацию. Ботфорты тоже оказались наполненными дождевой водой. Солдат хотел проклясть свою неосмотрительность. Он мог вылить воду в храме, но его гнев действительно застела здравомыслие. Это все из-за долгого воздержания!

Ксенос же не подавал никаких признаков дискомфорта. Она будто была в своей стихии.

— Твоя одежда сделана не дзерогумо, поэтому сейчас у тебя не будет не единого шанса, против меня… — она только сейчас заметила не восстановившийся порез, — неужели это то самое оскверненное оружие? Но мы же его конфисковали! Или это еще одно?! — она медленно перевела взгляд на сержанта, — Так вот в чем он твой учитель! Тебе предстоит купить мне новую хакаму, господин!

— Мертвецам не нужна одежда!

— Знаешь, в наш век ты не прав… многие мертвецы хотят выглядеть для своих будущих суженых красавицами, те же вайды очень прекрасные девушки…

— Да заткнись, ты уже наконец!? Сдохни!!!

Сангуанор вскинул пистолет и выстрелил ей в голову и в грудь, расколов её защиту и разорвав нагрудный бандаж.

— Достала, даже мертвеца доведет!

Ясу разразилась долгим смехом.

— О Падшая, господин, ты такой забавный, мертвеца доведет!

Дитя Гхурры не удивился подобному. За его крестовый поход ему доводилось видеть явления и похлеще. Он вскинул пистолет и разрядил всю обойму в голову необычного ксеноса.

— Чтобы ты сдохла, мразь!

— Не могу и не хочу, да и рано мне, я еще не поклялась вам в верности…

— Иди к дьяволу!

— Если дьявол это ты, то я иду к тебе, мой господин!

Шлепая по воде ступнями, она медленно приближалась к Сангуанору, выплевывая пули, пущенные в её голову. Её правая рука дернула за пояс и спустив хакаму, она показала свои соблазнительные ножки в темной облегающей ткани. Её грудь вздымалась, и мелкие капельку спускались узкими змейками, скапливаясь на нижней стороне.

— Не бойся и отдайся мне… мой господин!