Христа, Венеру – всех на пир зови!

Вином любви смягчай неправды жизни.

И дни, как кисти ласковые, рви.

Прекрасно – зерен набросать полям!

Прекрасней – в душу солнце бросить нам!

И подчинить Добру людей свободных

Прекраснее, чем волю дать рабам.

Будь мягче к людям! Хочешь быть мудрей? —

Не делай больно мудростью своей.

С обидчицей-Судьбой воюй, будь дерзок,

Но сам клянись не обижать людей!

Просило сердце: «Поучи хоть раз!»

Я начал с азбуки: «Запомни – «Аз».

И слышу: «Хватит! Все в начальном слоге,

А дальше – беглый, вечный пересказ».

Ты плачешь? Полно. Кончится гроза.

Блеснет алмазом каждая слеза.

«Пусть Ночь потушит мир и солнце мира!»

Как?! Все тушить? И детские глаза?

Закрой Коран. Свободно оглянись.

И думай сам. Добром – всегда делись.

Зла – никогда не помни. А чтоб сердцем

Возвыситься – к упавшему нагнись.

Подстреленная птица – грусть моя,

Запряталась, глухую боль тая.

Скорей вина! Певучих звуков флейты!

Огней, цветов – шучу и весел я!

Не изменить, что нам готовят дни!

Не накликай тревоги, не темни

Лазурных дней сияющий остаток.

Твой краток миг! Блаженствуй и цени!

Мяч брошенный не скажет: «Нет» и «Да!»

Игрок метнул, – стремглав лети туда!

И нас не спросят, в мир возьмут и бросят.

Решает Небо – каждого куда.

Рука упрямо чертит приговор.

Начертан он? Конец! И с этих пор

Не сдвинут строчки и не смоют слова

Все наши слезы, мудрость и укор.

Поймал, накрыл нас миской небосклон.

Напуган мудрый. Счастлив, кто влюблен.

Льнет к милой жизни! К ней прильнул устами:

Кувшин над чашей – так над нею он!

Кому легко? Неопытным сердцам.

И на словах – глубоким мудрецам.

А я глядел в глаза жестоким тайнам

И в тень ушел, завидуя слепцам.

Храни, как тайну. Говори не всем:

Был рай, был блеск, не тронутый ничем.