окровавленные куски вонючей плоти плюхались на стены и пол, камень содрогался. Чудовища ревели во весь голос, охваченные яростью и отчаянием. А спустя несколько мгновений Иас услышал череду гулких, грохочущих толчков. Орки тоже обратили на них внимание. Даже самые крупные твари обернулись на звук. Великий колокол звонил по зеленокожим.

Толчки приближались, сбивая пыль с потолка. За ними слышались и оружейные выстрелы, и резкие взрывы гранат. Звук шел с юга, из прохода слева от Иаса. И, словно внемля ему, менялся звук самой орды орков. Их отчаяние достигло новых высот, а ярость затмила последние крупицы здравомыслия.

— Они… паникуют? — недоумевающе спросил Бурр.

Иас подумал о том же, хоть и сомневался, что орки вообще подвержены панике — во всяком случае, так, как люди. Но если это не паника, то как тогда описать происходящее, магистр не имел ни малейшего понятия. Грозный вой перерос в истошный визг, настолько пронзительный и вездесущий, что ни одна глотка, казалось бы, не должна была выдержать подобного напряжения.

Два зеленокожих верзилы в нескольких шагах от Иаса уставились сначала на него, а затем обернулись на юг и тряхнули своим оружием — цепными топорами с настолько толстыми обухами, что они легко могли сойти за молоты. Твари взревели, и меньшие бугаи под их началом словно разом забыли о Двадцать втором ордене.

Но у орков не было ни единого шанса уйти. Толчки настигли их. Жиллиман настиг. Примарх вынырнул из тьмы туннеля, неся свет и смерть. Стволы его комбиболтера вспыхивали, выпуская на волю разрывную смерть, а левый кулак был окутан переливающейся лазурнобагровой энергией. Он ударил ближайшего гиганта. Иасу казалось, что примарх касается головой потолка, но орк возвышался над Жиллиманом. Монстр изумленно уставился на врага сверху вниз, чтобы через долю секунды испариться в разряде силовой перчатки.

Жиллиман был неукротим, но поразило Иаса другое. Он безоговорочно верил в Имперскую Истину и философию чистого разума, исповедуемую примархом, и сейчас, глядя, как тот сражается, видел абсолютную точность в каждом движении. Удар, отход вбок, выстрел, переворот вокруг падающего тела с последующим новым выпадом… Каждое действие было продиктовано разумом. Иас лицезрел совершенство точности и неожиданно для самого себя как никогда ясно понимал упрямую тягу смертных верить во что-то божественное.

Не прошло и десяти секунд, как Жиллиман убил последнего из орков-гигантов. Мелкие зеленокожие вопили в ужасе, но все равно бросались на примарха, умирая еще быстрее. Следом за Жиллиманом в пещеру, словно на крыльях ночи, ворвались разрушители. Они не сдерживали себя, шквалом снарядов буквально сметая врагов и обращая их тела в кровавую кашу. Орки оказались в ловушке между бойцами Иаса, Жиллиманом и ротой Гиеракса.

К моменту прибытия легионеров Первого ордена во главе с Марием Гейджем убивать уже было некого.

Гиеракс подошел к Иасу, снял шлем и отдал честь:

— Рад, что с вами все в порядке, магистр.

— Рад слышать это от вас, капитан. — Иас не упустил случая поддеть Гиеракса и увидел, как тот вздрогнул.

— Я сожалею о тех, кого лишился наш орден.

— Я тоже, — сказал Иас. — Но мы почтим память павших.

Гиеракс опустил голову в печальном согласии:

— И учтем их ошибки.

— Вы так считаете?

— Когда ошибка приводит к настолько тяжким последствиям, нельзя позволить ей повториться впредь.

Иас хлопнул Гиеракса по наплечнику:

— Как и нельзя позволить одной ошибке перечеркнуть целую жизнь, отданную службе.

«Имя Сирраса не станет синонимом безрассудной глупости», — подумал Иас.

— Благодарю, магистр, — кивнул Гиеракс.

Внезапно за плечом капитана возник примарх. Гиеракс отошел в сторону.

— Легионер Бурр сообщил мне, что орки проявили нехарактерное для них упорство, отчаянно пытаясь остановить вас, — сказал Жиллиман Иасу.

— Так точно.

— Они начинали стараться усерднее, если вы выбирали какое-то конкретное направление?

Иас прокрутил в голове прошедшую битву.

— Да, — вспомнил он. — Когда мы двигались на юго-восток отсюда.

— Показывайте, — распорядился Жиллиман.