— О том, что нужно сделать. Как бы орден ко мне ни относился, я буду требовать должной дисциплины, и в первую очередь блюсти ее обязаны капитаны. Особенно вы, как старший капитан.

Гиераксу снова пришлось давить рвущийся на волю гнев, изображая при этом молчаливую невозмутимость.

— Свой долг я знаю не хуже вас, — наконец сказал он. — Я не давал вам поводов усомниться в моей приверженности нашему делу.

— Мои слова задели вас.

Гиеракс молча выдержал взгляд Иаса.

— Я не хотел оскорбить вас и не намереваюсь делать это впредь, — нарушил повисшую тишину магистр.

У Гиеракса едва заметно дернулся уголок глаза. Явственно прозвучавшие из уст Иаса подозрения в пренебрежении капитаном своими первостепенными обязанностями раскаленными углями засели внутри. От злости кровь гулко стучала в висках.

— Но, — продолжил Иас, — я считаю необходимой предельную ясность в этом вопросе. У Двадцать второго ордена долгая и славная история. Он лишился великолепного лидера в лице Махона Фалариса, и я сделаю все от меня зависящее, чтобы сохранить и преумножить его наследие. Но в этом мне понадобится ваша помощь, капитан Гиеракс.

— Все ваши приказы будут исполняться беспрекословно.

Произносить подобные слова казалось пустым сотрясанием воздуха. Этот Иас вообще в своем уме? Он что, всерьез думает, что воины Двадцать второго способны на неповиновение?

«Во всяком случае, открытое, — поймал себя на неожиданной мысли Гиеракс. — Но более тонкое? Ненавязчивое? Возможно, неосознанное? Мало ли способов насолить непопулярному офицеру?»

Нас кивнул, явно довольный услышанным:

— Я вам искренне верю. Думаю, в будущем нам стоит общаться почаще. И посвободнее.

— Я в вашем полном распоряжении, магистр. — Немногое в мире было Гиераксу так же противно, как эта простая фраза.

— Благодарю вас, капитан.

Гиеракс воспринял слова магистра как сигнал к окончанию разговора и поднялся. Сам Нас выглядел так, словно еще не все сказал, но решил до поры придержать язык, и лишь кивнул командиру разрушителей. Гиеракс вышел из каюты, из последних сил сдерживая злобу. С металлическим скрежетом двери захлопнулись за его спиной. Ярость темной пеленой застила глаза. Он не заметил идущего ему навстречу Сирраса и вздрогнул, когда второй капитан остановился.

— Ну? — не размениваясь на приветствия, спросил Сиррас. — Чего нам ждать?

Гиеракс усилием воли заставил себя хотя бы на время забыть о былых унижениях и будущих увечьях ордена, сосредоточившись на настоящем.

— Именно того, о чем ты думаешь, — сообщил он.

Сиррас состроил кислую гримасу:

— Стало быть, он собирается переделать нас на свой лад.

— И, несомненно, скажет при этом, что таково видение примарха.

Сиррас презрительно фыркнул:

— Он слишком много на себя берет.

— Разве?

— Поясни.

— Его назначили на эту должность не просто так.

— Нет.

— Значит, идея нашей реорганизации исходит от примарх а.

Хмурый Сиррас с задумчивым лицом уставился за спину Гиераксу.

— Некоторых перемен не избежать, — признал капитан. — Но вряд ли они будут масштабными, — он моргнул и вновь посмотрел на Гиеракса. — По- твоему, Нас пойдет на это?

— Возможно, неосознанно. Не думаю, что он до конца понимает, как сильно вмешивается в нашу культуру. Он попирает традиции, о которых даже не догадывается.

— Если он о них не узнает, — уже мягче сказал Сиррас, — то у него не будет причин уничтожать их.

— В смысле — «если он о них не узнает»?

— Наши традиции достойны спасения, брат. Лобон со мной согласен.

«Наши традиции», — единогласно заявляли Лобон с Макрагга и родившийся на Терре Сиррас. Все они принадлежали к ордену Немезиды, а их прошлое утратило всякое значение. Разве не этого Жиллиман хотел для Ультрамаринов? Разве не пытался он добиться верности воинскому братству, которая вытесняла бы привязанность к какому-то одному миру? «Мы те, кем должны быть, — подумал Гиеракс. — Зачем менять это?»