Хотя право на «публичное слушание» проистекает из формулировки Статьи 6, дела в этой категории обычно рассматриваются в более общем разделе «справедливости» (Экбатани против Швеции).

Этот элемент «справедливости» состоит из четырёх составных частей:

- право на устное слушание и личное присутствие стороны в гражданском судебном процессе или подсудимого в уголовном процессе перед судом (Экбатани против Швеции);

- право на эффективное участие (T. и V. против Соединенного Королевства, пп. 83-89);

- право на публичность или право заявителя требовать, чтобы третьи лица и представители СМИ могли присутствовать на слушании (Рипан против Австрии);

- право на публичное оглашение решения суда (Претто и другие против Италии (Pretto and others v. Italy), 8 декабря 1983 г., пп. 20- 28).

В практике применения норм Конвенции не делается значительного различия между ситуациями, предполагающими простое присутствие адвоката (Кремцов против Австрии (Kremzow v. Austria), 21 сентября 1993 г., пп. 45-75), хотя эти аспекты могут быть существенны с точки зрения п. 3b и 3c Статьи 6, и делами, основанными на письменном порядке производства, при полном отсутствии сторон (Аксен против Германии (Axen v. Germany), 8 декабря 1983 г., пп. 28-32). Так в каких же ситуациях Статья 6 гарантирует право заявителя на личное присутствие? Это присутствие предполагает устное слушание (в отличие от письменных разбирательств), однако не каждое устное слушание должно обязательно быть публичным[28].

Если дело будет слушаться только в одной инстанции и если разбираются не «в большой степени технические» или «сугубо правовые» вопросы, то должно проводиться устное слушание, поскольку письменной процедуры будет недостаточно (Кооттуммель против Австрии (Koottummel v. Austria), 10 декабря 2009 г., пп. 18-21).

Вместе с тем письменная процедура, как правило, приемлема при обжаловании, вполне соответствуя положениям Статьи 6. Устное слушание может не требоваться при обжаловании, когда: а) не возникает сомнений в правдивости свидетелей, б) факты не оспариваются и в) сторонам предоставлена реальная возможность изложить свою позицию в письменном виде и оспорить доказательства против них. В то же время именно суд в последней инстанции определяет, действительно ли рассматриваемый в ходе разбирательства в апелляционном суде вопрос носил «в большей степени технический» или «сугубо правовой» характер (Шлумпф против Швейцарии (Schlumpf v. Switzerland), 8 января 2009 г., пп. 66-70; Игваль Коль против Испании (Igual Coll v. Spain), 10 марта 2009 г., пп. 28-38).

Существует полностью автономное требование для стороны в деле лично присутствовать в суде, по крайней мере, одного уровня юрисдикции (Гёч против Турции (Goc v. Turkey), постановление БП, 11 июля 2002 г., пп. 43-52).

Требование личного присутствия на разбирательствах в суде первой инстанции почти абсолютно даже при том, что гипотетически заявлялось, что «исключительные обстоятельства» могут послужить основанием для его несоблюдения (Аллан Якобссон против Швеции № 2 (Allan Jacobsson v. Sweden (No. 2), 19 февраля 1998 г., пп. 46-49). В делах о мелких правонарушениях (превышение скорости или другие нарушения ПДД), если только нет необходимости оценивать правдивость свидетелей, Суд признаёт отсутствие необходимости в проведении устного слушания, и разбирательства могут носить письменный характер (Сухадолц против Словении (Suhadolc v. Slovenia), 17 мая 2011 г., реш.).