последнего дня его жизни. Она снова и снова просила судей пощадить старика, однако на сей раз ее слушать не хотели. Фукье-Тенвиль провел 27-часовой допрос Казотта, после чего вынес смертный приговор.

Перед смертью Казотт был удивительно спокоен. Когда ему состригали волосы, он попросил священника часть их передать любимой дочери. Он также успел написать предсмертные записки жене и детям, а потом взошел на эшафот со словами:

– Я умираю так же, как и жил. Я остаюсь преданным моему Господу и моему королю.

Знаменитый врач-алхимик, маг, естествоиспытатель и астролог Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм родился осенью 1493 года в небольшом швейцарском городке близ Цюриха в старинной обедневшей дворянской семье. Увидев новорожденного, мать отнюдь не пришла в восторг: он был тщедушный, с большой головой и кривыми ножками. Зато образованный отец – практикующий врач – сразу рассчитал: раз младенец появился на свет в час, когда солнце находилось в знаке Скорпиона, значит, ему предназначено стать врачом или алхимиком. Поэтому и имя ему было выбрано соответствующее – в честь знаменитого ученика Аристотеля врача Теофраста.

Гогенгейм-старший очень гордился своей родословной, в одной из ветвей которой был гроссмейстер Мальтийского ордена Георг Бомбаст фон Гогенгейм. Правда, в житейских и служебных делах это мало помогло: за свою жизнь папа Вильгельм ничего особенного не добился. Тем не менее именно он привил юному Теофрасту любовь к ученым изысканиям, преподав азы алхимии, хирургии и медицины. Мальчика медицина явно заинтересовала, занимался он ею с радостью, хотя не чуждался и обычных детских забав.

Было и еще одно увлечение, которому Теофраст Гогенгейм отдавался со всей страстью, – фехтование. Несмотря на то что времена рыцарства давно миновали, дуэли не были редкостью, да и разбойников на больших дорогах хватало. Так что шпага стала его постоянным спутником наряду с хирургическими инструментами.

Когда юноше исполнилось 16 лет, Вильгельм Гогенгейм вынужден был признать, что ничему более не может научить сына, и Теофраст засобирался в дорогу. Его обуревали тщеславные намерения: он заплатит по долгам отца, прославит свое имя и покорит мир. Прихватив самое дорогое – меч и родовой герб Гогенгеймов, на котором были изображены в ряд три черных шара на серебряном луче и девиз «Да не принадлежит никому тот, кто может принадлежать самому себе», придуманный им самим, – юный рыцарь эскулапов в 1509 году покинул родные пенаты.

Если медицинское образование юноша получил под руководством отца и затем в Базельском университете, то с основами философии и натуралистики его познакомил ученый-гуманист Иоганн Тритемий, бывший в тот период аббатом бенедиктинского монастыря в Шпангейме. Благодаря таким занятиям юный ученик вскоре уже неплохо знал основы хирургии, терапии и хорошо ориентировался в основах алхимии. Дальнейшее университетское образование Теофраст продолжил в итальянском городе Феррара, где ему была присвоена степень доктора медицины. После этого молодой ученый записал в дневнике:

«Я скитался в поисках моего искусства, нередко подвергая опасности свою жизнь. Я не стыдился даже у бродяг, палачей и цирюльников учиться всему, что считал полезным. Известно, что влюбленный может пройти длинный путь, чтобы увидеть обожаемую им женщину. Насколько же сильнее тяга любящего мудрость, что заставляет его скитаться в поисках его божественной возлюбленной!»

Приблизительно в эти годы Теофраст взял себе псевдоним Парацельс. В его основе – имя одного из основоположников медицины – древнеримского врача Авла Корнелия Цельса. К нему Теофраст без ложной скромности прибавил греческую приставку «пара», что означает «подобный». Официально имя, видимо, впервые было обнародовано в 1529 году, когда Теофраст стал таким образом подписывать выпускаемые им астрологические календари. Впоследствии он пользовался псевдонимом практически всегда.

Парацельс смолоду научился мыслить определенно научными категориями, выстраивая собственную систему взглядов. Согласно его представлениям, основные элементы, составляющие космическое тело, – это земля, вода, воздух и небо; кроме них он признавал три начала: ртуть, серу и соль – но не как вещества, а как особый аспект существования жизни.

Так, ртуть есть неизменный дух, обеспечивающий изменчивость всего живого; сера производит рост всего живого и, скорее, соответствует понятию души; соль дает телам прочность, это основа телесности. Поскольку вся природа у Парацельса населена духами и демонами, то задача медицины состоит в том, чтобы восстанавливать нарушенный вторжением чуждого духа порядок, который в здоровом состоянии обеспечивается Археем – верховным жизненным духом всякого существа. Таким образом, врач должен лечить и тело, и душу, и дух больного.

Парацельс полагал, что духи – это вселяющиеся в человека или действующие на него некие астральные невидимые или видимые вампирические сущности, которые питаются энергией пациента и тем самым делают его больным. В этом случае излечение достигается изгнанием духа из человека заклинанием или молитвой. Например, Иисус вылечил одного больного, заставив злого духа (дьявола) выйти из него и вселиться в стадо свиней.

Закончив образование и овладев навыками практической медицины, Парацельс не стал по примеру своих университетских товарищей обзаводиться врачебной практикой и вести жизнь добропорядочного доктора. Он отправился в длительное путешествие. По его словам, он слушал лекции медицинских светил в крупнейших университетах, в медицинских школах Парижа и Монпелье, побывал в Италии и Испании. Был в Лиссабоне, затем отправился в Англию, Литву, заехал в Польшу, Венгрию, Валахию, Хорватию. И повсюду дотошно выспрашивал и запоминал секреты искусства врачевания. И не только у докторов – он, как и писал впоследствии, действительно не брезговал учиться и у цирюльников, банщиков, знахарок. Он пытался узнать, как они