обмен возможен лишь для таких существ, как Моргана. Для него же киберсеть, в конечном счете, была не более чем иллюзией.

- Но мы никогда не сможем стать как один. Ты - Призрак в машине, родилась из самой материи киберпространства, а я всего лишь проекция, фантом в твоей реальности. Из-за моей сущности я не могу стать настоящим обитателем этого места а из-за твоей сущности ты вряд ли когда поймешь принцип полноты моего существования. Я пытался преодолеть плоть, как когда-то мечтал, что смогу, все же, сделать это. Хотелось бы найти способ превратить мозговые импульсы в электрические. Но нет такого способа, - Додгер отвернулся от Морганы. Он сомневался, что это помешает ей видеть его лицо и взгляд, но для него самого от этого стало чуть легче. - Кроме того, я увидел лицо любимого человека и знаю, что она ждет меня, всего, не только безжизненное тело.

Моргана молчала, но Додгер чувствовал ее рядом с собой. Он хотел, чтобы она покинула его и, тем самым, приняла бы решение за него. Но, похоже, так легко он не отделается. Она подождала, пока он снова не взглянет на нее и только потом сказал:

- Для меня существует печаль.

- Со временем она пройдет.

- Твое время? - грустно спросила она. - Или мое?

Он не знал, что сказать. Даже со всем своим опытом в ее электронном мире он не мог достаточно оценить множественность существования и временные переменные ее мира. Вместо ответа на вопрос он сказал:

- Я должен идти.

- Да.

Было ли это концом разговора? Просто согласие? Возможно, он вводил себя в заблуждение. В конце концов, Моргана - искусственный интеллект. Стоит ли ожидать от нее такой же реакции, как от реального человека из плоти?

- Полагаю, глупо было бы просить тебя помнить обо мне. В конце концов, я всего лишь существо из плоти.

- Во мне сохранится память о тебе.

Она подняла руку, чтобы прикоснуться к нему, но остановилась на полпути. Он шагнул назад, отстраняясь от нее. Потом сделал еще шаг и еще, пытаясь сохранить в сознании ее образ, повернулся и побежал вдоль сверкающих трасс потоков данных, ведущих к порту передачи данных, связующему звену между киберсетью и его телом.

Зачем-то он оглянулся и увидел ее, хотя уже не должен был, стоящую в светящейся арке двери на фоне темноты киберсети. Ее подсвечивало неоновое кружение битов данных. Рядом силуэт эбенового мальчика в серебряном плаще.

Додгера ждет Тереза.

Когда Харт хотела побыть одна, отдохнуть от суетного мира, она пользовалась небольшой хижиной на горном склоне. Чуть выше по склону находится пещера, где обитал Тиссен, но дракон давно погиб. Как и исчезло многое другое.

Местность вокруг хижины была необитаема, разве что эльфийская деревенька у подножия горы. Хоть эльфы и дружественны, они почти никогда не осмеливались подниматься выше. Это была одинокая местность, но Сэм больше никогда не останется в одиночестве. Танцоры, те, кто пожертвовал собой, всегда будут сопровождать его. Он отлично их чувствовал, почти всех. Лишь от Воющего Койота осталась только память. Сэм не знал почему. Он видел, как старшие шаманы относили его тело от подножия Всходящего Дерева и чувствовал дар силы, что позволила ему одолеть Паучиху. Казалось, что Воющий Койот был участником жертвоприношения, как и остальные, но Сэм не чувствовал его в себе. Наверное, он как-то умудрился вывернуться от этого.

Сэм посмотрел на север, в сторону, где лежит Сиэтл, мегаполис, зараженный корпорациями, преступностью, противостоянием честных людей и теми, кто живет в тени. Мегаполис светится так, что ночь в восточной части неба теряет свое господство. Здания отбрасывают тени и где-то в этом сумеречном мире тихо бродят Призрак, Салли и Кхам. Им нравится такая жизнь. Сэм же покинул тот мир потому, что возврат в него сродни самоубийству. После Танца Великого Духа способности к колдовству были выжжены напрочь.

После того, как Сэм долгое время отрицал колдовство, сейчас, освободившись от него, понял, что сбылась его заветная мечта. Он считал, что обычная жизнь принесет ему больше счастья. Теперь он знал, присутствие или отсутствие колдовства было неважно. Важным было то, как он справлялся с тем, что подкидывала ему жизнь. Сейчас, когда колдовство ушло из него, он не радовался и не грустил. Он просто принял то, каким стал.

Во время схватки с Паучихой он находился в царстве тотемов. Создав Танец, он видел больше, чем когда-либо, но он вернулся в свое тело. А когда был там, понимал больше, чем видел. Он смотрел на все глазами шамана. Он знал суть всех духов, формы всех видов. Он узнал величайшую тайну силы - все должны жить вместе, как одно существо, в гармонии обрести красоту, живущую во всем вокруг.

Взвешенное понимание этого сейчас, когда он находится в обычной человеческой плоти, понемногу ускользало от него, но основное осталось в сердце выжженной истиной. Отныне все, что он мог сделать, жить как можно лучше, стараясь всегда найти эту красоту.

- Прогулка по красоте, - так однажды сказал один отважный человек.

Это было задумано как благословение, но сейчас Сэм расценивал это так же как команду к действию. Жизнь, данная ему ценой смерти тех, кто