Женщина задумчиво покачала свой бокал, согревая его в хрупких ладонях. Она все ещё не притрагивалась к бренди.

— И это работает? То, что вы болтаете, пьете вместе с маленькими людьми — это помогает вам почувствовать себя одними из нас?

Корвон оглядел собрание людей и сверхлюдей, одинаково пытавшихся не думать об ужасах снаружи. Они старательно вели светскую беседу, словно небо над Макрагге уже не отливало пролитой кровью, Галактика не была разорвана на части в безумии братоубийства, а весь мировой порядок не перевернулся с ног на голову. И так, словно от их поведения здесь зависел исход войны и возвращение старых добрых времен. Всё это было таким же представлением, как и то, что людям и великанам разливали бренди из одних кувшинов, или то, что для них принесли кресла одинакового цвета и формы, и все делали вид, что не замечают разницы в их размерах.

Капитан посмотрел на девушку снизу-вверх. Она оставалась всё такой же тоненькой и хрупкой. Конечно, это не работает.

— Я один из вас, — ответил ей Корвон, изо всех сил стараясь поверить собственным словам. — Мне кажется, что лучше вообще не забывать о человечности внутри нас, чем пытаться вернуть её после.

— Все знают о ваших подвигах на Астагаре, и я не думаю, что они были бы под силу кому-то из солдат-людей.

Улыбка окаменела на лице Корвона, и девушка, ощутив его раздражение, постаралась тут же исправиться.

— О, нет, нет! Я имею в виду не только вражеского титана, господин. Я вообще не собиралась говорить о той истории, наверняка вас уже измучили ею.

Ещё бы.

— То, как вы помогали людям отстроиться после войны. У меня ведь семья на Астагаре, — объяснила она, и Корвон слегка поклонился в знак сочувствия.

— Жаль, я не смог до конца наблюдать за восстановлением, меня отозвали на Макрагге для завтрашней церемонии. Одной недели хватило, чтобы разрушить Эвритмию Цивитас, но даже сейчас, два года спустя, город все ещё не воссоздан до конца, и, боюсь, никогда уже не будет.

— Он прав, наш господин Жиллиман. — Девушка склонила голову, будто оценивая Корвона. — Вы столь же незаменимы в мирном труде, как и на войне.

— Мы стремимся к этому, — заверил капитан. — Теперь, если позволите, госпожа…?

— Медальина, — ответила она, сделав легкий реверанс.

— Что ж, госпожа Медальина, желаю вам приятного вечера.

Поклонившись на прощание, Корвон начал пробираться через массу героев, вежливо стараясь делать вид, что идет к кому-то определенному. Разумеется, это было не так, капитан искал одиночества, путь к которому вел через высокие двери на балкон. По дороге туда Корвону приходилось отчаянно маневрировать среди множества хрупких препятствий, большую часть которых составляли неулучшенные люди. Возможно, впервые в жизни ему приходилось аккуратно двигаться в толпе.

До этого капитан уделял внимание иным способностям и умениям, например, постоянной готовности к любому повороту событий. Два года назад, когда Корвон ещё не имел представления об истинных масштабах кошмара, обрушившегося на Калт, он всё же знал о предательстве и запустил оперативный отсчет одновременно с тем, как Несущие Слово и Пожиратели Миров появились в системе Астагара.

Встретив бывших кузенов стеной огня, он нашел время поразиться тому, зачем вообще они атаковали Астагар, и столь бессмысленная трата ресурсов возмутила Корвона, чуть ли не сильнее самой измены. Он не знал тогда, что подобное безумное разрушение ради разрушения было главной целью предателей, и пытался понять, какое стратегическое или символическое значение они видят в Астагаре.

Группировка, вошедшая в систему, была сравнительно невелика — пять линейных крейсеров и корабли поддержки, как раз достаточно, чтобы разорить слабо защищенный мир. Теоретически неплохо, но разведка врага допустила серьезный просчет. Они не знали о Корвоне.

Не знали, потому что его не должно было быть там. Капитан направлялся к сборному пункту на Калте, но был вынужден выйти в реальное пространство у Астагара из-за сбоев в работе варп-двигателя на флагманском корабле. Судьба или удача? Корвон не верил ни в то, ни в другое. Он оказался там в нужный момент, и только это имело значение.

Маневры приближающегося противника говорили о готовящейся наземной операции. Что ж, прекрасно. Капитан высадил собственные войска и отдал приказ кораблям атаковать врага и отступить, не ввязывать в затяжной бой. Успешный рейд лишил предателей пяти транспортников Армии, а небольшая флотилия Корвона отделалась царапинами на корпусах. Удовлетворенный результатом, капитан приказал своим кораблям отступать из системы, решив сохранить для будущих боев хотя бы их.

Скромные орбитальные укрепления Астагара ещё немного сократили численность предателей, прежде чем вражеский флот уничтожил их и провел подготовительную бомбардировку основных населенных пунктов планеты. Подобный выбор гражданских целей в качестве главного приоритета потряс Корвона, но, сохранив присутствие духа, он организовал отход населения столицы в убежища за городской чертой. Позже, когда враг приступил к орбитальному десантированию в Эвритмия Цивитас, на улицах уже не осталось никого, кроме шестисот Ультрадесантников и семидесяти тысяч Астагарских легких егерей.

Всё это было в его оперативном отчете. Корвон позаботился о том, чтобы в него попали все детали битвы за Астагар, даже те, в которые он сам не