Позже, когда по всему «Мстительному духу» зазвучал приказ готовиться войне, они встретились. Предстояло еще многое сделать, организовать боевые группы, приготовиться к грядущему штурму и тысячи прочих заданий, стоило заняться, прежде чем начинать атаку на Горро.

Но сначала это.

— У меня нет времени для твоих бессмысленных ритуалов, Хастур, — заявил Эзекиль. — Мне еще нужно подготовить роту.

— Как и всем нам, — ответил Сеян. — Но ты останешься.

Эзекиль вздохнул и согласно кивнул.

— Ладно, только быстрее.

Для их встречи Сеян выбрал редко посещаемую наблюдательную палубу в задней секции корабля. За кристафлексовым куполом полыхали яркие остаточные следы плазменных штормов, а на полированном полу террацо плясали ветвящиеся отблески молний. На стенах отсека не было украшений, хотя на них были выцарапаны хтонийские гексы убийств, не самые лучшие примеры стихов и ужасные изображения поверженных пришельцев.

В сердце зала звездным светом блестело глубокое озерцо со свежей водой, казавшееся кроваво-красным из-за раздувшегося красного солнца системы.

— Даже луна не в той фазе, — изрек Эзекиль, глядя на темное отражение Горро в зеркально-гладких водах.

— Да, но и так сойдет, — ответил Сеян.

— Юстаеринцы будут сражаться вместе с Императором, — сказал Эзекиль, найдя последнее возражение против церемонии, в которой не особо любил участвовать. — И я не хочу, чтобы нас затмила та золотая солдатня.

— После Ордони мы регулярно проводим этот ритуал, — заметил Тарик, преклоняя колени, чтобы положить свой сверкающий серебром знак серповидной луны возле медальона Аксиманда в форме половины луны. — Он помогает нам оставаться честными. Помните Терентия.

— Мне не нужно напоминать о честности, — отрезал Эзекиль, но также опустился на колени и положил свой медальон ложи. — Терентий был изменником. Мы не такие, как он.

— И только благодаря постоянной бдительности мы таковыми и останемся, — сказал Сеян, тем самым оборвав споры. Он положил свой знак полумесяца рядом с символами братьев. — Легион смотрит на нас. Куда мы, туда и он. Вот наше предназначение.

Сеян вместе с братьями из Морниваля достали мечи. XIII легион предпочитал короткие колющие гладии, но сыны Луперкаля носили боевые клинки с длинными рукоятями, которыми можно было управляться одной рукой или беспощадно рубить с двух.

— Кто мы? — спросил Сеян.

— Мы — Лунные Волки, — хором ответили остальные.

— Кроме этого, — произнес Сеян, едва не сорвавшись на рык.

— Мы — Морниваль.

— Связанные светом луны, — проревел Сеян. — Скованные узами, разорвать которые может лишь смерть.

— Мы убиваем за живых, — выкрикнул Эзекиль.

— Мы убиваем за мертвых! — прокричали они в унисон.

Опустив мечи, каждый воин приставил острие меча к горжету стоявшего слева воина.

Сеян почувствовал меч Эзекиля у шеи, приложив свой клинок к горлу Аксиманда, который в свою очередь поднес свое оружие к шее Тарика. Наконец, Тарик опустил меч на Эзекиля, ухмыльнувшись от того, что обнажает оружие против Первого капитана.

— У вас есть Наказания?

Воины протянули сложенные листки клятвенной бумаги, обычно использовавшейся для записи целей, которые предстояло выполнить в бою. Подобные клятвы крепились к доспехам воинов — открытое заявление об их боевых намерениях.

Каждый брат Морниваля написал на своей бумажке, но вместо деяний чести они выбрали наказание за неудачу. Это были Клятвы Наказания, которые