Амелия представилась сотрудницей отдела реализации «Найтли пресс», и школьница, не отрывая глаз от страницы, показала куда-то за спину:

— Эй Джей у себя.

В коридоре, заваленном неопрятными грудами каталогов и пробных изданий, Амелия, как обычно, испытала мгновенное чувство неудовольствия. Скорее всего, содержимое ее туго набитой сумки, от которой ныло плечо, перекочует прямиком в бумажные завалы Эй Джея. О книгах из своего каталога она всегда рассказывала честно. Никогда не говорила, что в восторге от романа, если он ей не нравился. Чаще всего ей удавалось о любой книге сказать что-нибудь хорошее — если не о содержании, то об обложке, или об авторе, или о его веб-сайте. «Потому-то я и гребу деньги лопатой», — усмехнулась про себя Амелия. Она получала 37 тысяч долларов в год плюс премию за хорошие продажи; к сожалению, людям ее профессии премий в издательстве давным-давно не платили.

Дверь в кабинет Эй Джея Фикри была закрыта. Амелии оставалось до нее всего несколько шагов, когда она зацепилась рукавом свитера за стопку книг, и сотня (если не больше) томов с ужасающим грохотом обрушилась на пол. Дверь распахнулась, и на пороге появился Эй Джей Фикри. Он осмотрел место крушения, перевел взгляд на русоволосую великаншу, которая пыталась вернуть книги на место, и спросил:

— Кто вы такая, черт бы вас побрал?

— Амелия Ломан. — Она водрузила на вершину стопы с десяток томов, половина из которых тут же снова свалилась на пол.

— Бросьте, — скомандовал Эй Джей. — Они у меня разложены по порядку. Лучше отойдите — все равно не поможете. До свидания!

Амелия поднялась. Она была выше Эй Джея на добрых четыре дюйма.

— Но у нас же встреча!

— Нет у нас никакой встречи, — возразил Эй Джей.

— Нет, есть, — не согласилась Амелия. — На прошлой неделе я писала вам по поводу нашего зимнего каталога. Вы ответили, чтобы я приезжала в четверг или в пятницу, во второй половине дня. Я написала, что буду в четверг.

Их электронная переписка была краткой, но плодом ее воображения она точно не была.

— Вы из издательства?

Амелия облегченно кивнула.

— Напомните, из какого.

— «Найтли».

— В «Найтли пресс» работает Харви Родес, — сказал Эй Джей. — Когда я на прошлой неделе получил ваше письмо, я подумал, что вы помощница Харви или что-то вроде того.

— Я теперь вместо него.

Эй Джей тяжело вздохнул:

— А к кому ушел Харви?

Харви недавно скончался, и у Амелии было искушение отпустить циничную шутку насчет загробной жизни и новой должности Харви, но она сдержалась.

— Он умер, — сказала она. — Я думала, вы в курсе.

Большинство партнеров уже знали об этом. Харви был в их кругах живой легендой, насколько это понятие применимо к человеку, занимающемуся реализацией книжной продукции.

— В «Бюллетене Американской ассоциации работников книжной торговли» был некролог. И еще, кажется, в «Паблишерз уикли», — извиняющимся тоном добавила она.

— Я не слишком слежу за новостями книжного рынка, — произнес Эй Джей. Он снял очки в толстой черной оправе и принялся задумчиво их протирать.

— Мне очень жаль, если это стало для вас ударом, — сказала Амелия и положила руку ему на плечо.

— Каким еще ударом? — ответил Эй Джей, смахивая ее руку. — Мы были едва знакомы. Виделись три раза в год. Для дружбы маловато. И при каждой встрече он пытался мне что-нибудь впарить. Ничего себе дружба!

Амелия подумала, что Эй Джей сейчас не в лучшем настроении, чтобы смотреть зимний каталог, и что надо бы предложить ему встретиться в другой раз. Но эту мысль тут же сменила другая: два часа езды до Хайанниса, восемьдесят минут по морю до острова Элис… А паром после первого ноября ходит все реже и без всякого расписания.

— Раз уж я здесь, — сказала она, — может, взглянем на зимний каталог «Найтли»?

Кабинет Эй Джея напоминал чулан. В нем не было не только окон: ни одной картины на стенах, никаких семейных фотографий, ни безделушек на столе — ничего такого, за что мог бы зацепиться взгляд. Зато здесь было много книг. Они теснились на полках дешевых металлических стеллажей, делая помещение похожим на вагон; еще здесь имелся картотечный шкаф и допотопный, родом явно из прошлого века, компьютер. Эй Джей не предложил гостье даже стакан воды, и, хотя у Амелии пересохло в горле, сама она ни о чем его просить не стала. Убрала со стула книги и села.