теперь внедренная в локальную компьютерную сеть завода, может как-то проявить себя. И в конце концов служба безопасности Фордо ее выявит. А потом начнутся разборки, поиск виновного… По крайней мере у меня оставалось бы на пару недель больше, чтобы вместе с семьей выехать куда-нибудь подальше за границу и переждать там весь этот форс-мажор».

Сон как жарой расплавило, ни в одном глазу, а его самого пoтом, будто кипятком, ошпарило. Он долго ворочался, пытаясь уснуть, но верно говорят: не спит голодный, замерзший и напуганный. Мохаммед поднялся, умылся, подошел к окну, отдернул штору. Темная ночь, сотканная из опасений и тревог, ворвалась в комнату сквозь стекло пластиковых оконных рам. Звезды равнодушно-блескучими железными опилками навечно примагнитились к небесной черноте. Пустота и больше ничего, ничего, кроме страха. Вместе с ночным мраком его окутали пугающее одиночество и неизвестность.

«А вдруг служба компьютерной безопасности уже завтра-послезавтра обнаружит что-нибудь и начнет поиски виновного? Долго им расследовать не придется, и кого заподозрят в первую очередь? Конечно, меня… А я ведь тут на заводе еще полмесяца буду… – Пропасть, которую сегодня днем он собственными руками вырыл за две секунды, теперь с каждой минутой становилась все глубже и шире. – Но почему, собственно, программа должна как-то проявиться? Ведь она рассчитана, скорее всего, на сбор информации, к тому же прекрасно замаскирована. – Он поймал себя на том, что пытается успокоить разворошенное страхом сознание, найти какие-то доводы, чтобы убедиться в том, что нет никакой угрозы и любой риск призрачен. Как испуганный ребенок лезет с головой под одеяло, пытаясь укрыться от опасности, так и он прятался в коконе своих обрывочных доводов и размышлений. – Ведь и американцы заинтересованы в том, чтобы как можно дольше контролировать ситуацию на заводе. А для этого закладка, или как там они ее называют, должна быть абсолютно незаметна…»

Мысли его никак не могли вспорхнуть, подняться стройным клином над бездной страха и только метались, бились в жуть неведомого будущего и ночной мглы.

«Главное – побыстрее выбраться отсюда, а потом переждать эту ситуацию где-нибудь подальше, – Мохаммед взглянул на часы – уже далеко за полночь, а он никак не мог защититься от стальных когтей тревоги, невыносимо терзавших и мучавших его. – Впрочем, а почему переждать, может быть, и остаться насовсем где-нибудь в Швейцарии, а может быть, и в США, – продолжал он лихорадочно теребить мозги. – Ведь Дэни обещал это устроить… и Майкл тоже».

Майкл… Он вспомнил его труп, распластанный на дороге, изуродованный, обгоревший, в черной крови… И впервые в жизни Мохаммеду захотелось виски, крепкого, даже не разбавленного кока-колой, обжигающего, как огонь шайтана. Но спиртного в гостиничном номере, да, наверное, и в ближайшей округе не было. Он достал из холодильника бутылку воды, налил в стакан, выпил и… вдруг вспомнил о флешке, которую в гостинице «Марриотт» ему дал американец вместе с нафаршированным шпионской программой ноутбуком.

Как же он мог забыть?! Беспечный и мертвый – одно и то же. Ведь нужно срочно уничтожить в его компьютере эту чертову закладку и куда-нибудь подальше выбросить флешку.

В кармане своей сумки он без труда нашел флешку, включил свой ноутбук (хорошо, что взял его с собой, а не оставил в лаборатории), воткнул в порт гаджет.

«Как там говорил Дэни: вставь на несколько минут, а потом разбей и выброси, желательно в воду». Но на территории предприятия Мохаммед не заметил ни арыка, ни даже решетчатого люка ливневой канализации. Подумав, он налил в кружку из крана горячей воды, для верности положил туда чайную ложку соли, хорошенько размешал и, вытащив через четверть часа из своего компьютера флешку, несколько раз ударил по ней острым концом утюга и опустил ее в приготовленный рассол. «Все, вот теперь все». Он вылил в раковину воду, полотенцем вытер изуродованную флешку, ставшую теперь бесполезной железкой, бросил ее в сумку, чтобы по дороге домой зашвырнуть куда-нибудь подальше и навсегда забыть и про уничтоженную шпионскую программу, и про задание американской разведки. Ему стало легко и спокойно. Он лег в постель и уснул сном непорочного агнца.

Утром Мохаммед Салами проснулся бодрым и в хорошем настроении. Совершив молитву и наскоро перекусив, он захватил сумку с чистым от всех шпионских наворотов ноутбуком и в нетерпеливом ожидании продолжения интересной работы направился к проходной.

Странно, но знакомый сотрудник службы безопасности, проверявший документы на входе, всегда улыбчивый и беззаботный, сегодня как-то особенно тщательно относился к выполнению своих служебных обязанностей, был строг, неразговорчив и не только проверил бейдж, но и документы, и даже сверил фамилию Мохаммеда по какому-то своему списку.

Напряженная и суетливая колготня царила и на самом объекте. С озабоченным видом сотрудники перешептывались, переглядывались, спешно приводили в порядок свои рабочие места, тщательно перебирали производственную документацию. Особой активностью и усердием выделялись представители службы безопасности. Они бегали по кабинетам, что-то проверяли, везде заглядывали, рылись в шкафах и сейфах и придирались к каждой мелочи, на которую в обычные дни не обращали никакого внимания. Особо доставалось системным администраторам и программистам – обычно слегка разболтанным, неряшливым ребятам, мозги которых были сдвинуты не в сторону букв, слов, предложений и повседневных житейских забот, как у обычных нормальных людей, а повернуты лицом к цифрам, знакам, формулам и всему тому, что называется виртуальной действительностью.

Недобрый знак почуял Мохаммед в этой накаленной атмосфере. «Что за переполох? Что происходит? Неужели они обнаружили шпионскую программу из моего компа?! Аллах всемилостивейший и всемогущий, что теперь со мной будет?.. Да нет, не может быть, – успокаивал он себя. – Найти!.. Так быстро!..»