– А теперь иди за мной, – прошептал Кейд. – Если нас кто-то остановит, буду говорить я.

– Это незаконно?

– Не совсем.

– Неутешительный ответ.

– А ты во всем ищешь утешения?

Я не ответила, но последовала за Кейдом. В какой-то момент он, должно быть, решил, что я шла слишком медленно, потому что взял меня за руку и потянул за собой. От прикосновения его руки мое сердце пропустило удар.

Мы вошли в парадные двери отеля. За стойкой регистрации стоял только один администратор, который разговаривал по телефону и даже не взглянул на нас. Мы прошли по многочисленным залам и коридорам и оказались на заднем дворе отеля.

Кейд повел меня мимо огромного освещаемого водопада, вверх по лестнице и снова вниз по дорожкам, пока мы не вышли к запертым воротам с надписью: «ПОСЛЕ ЗАКРЫТИЯ ВХОД ЗАПРЕЩЕН». Сверху на ручке был слот для карты. Я догадалась, что сейчас было закрыто. И Кейд, похоже, этого не знал.

Я думала, он повернется и поведет нас куда-то еще, но он оглянулся через плечо, затем перелез через ворота и открыл их изнутри.

– Так вот что ты имел в виду под «не совсем».

Я глубоко вдохнула и вошла в ворота. Мы зашагали по длинной цементной дорожке вверх по холму, пока, судя по всему, не достигли пункта нашего назначения – большой веранды, возвышавшейся над огромным пространством с травой, деревьями и пустынным ландшафтом.

– Это поле для гольфа, – объяснил Кейд. – Днем здесь все лучше видно.

Я осмотрелась вокруг:

– Ты часто сюда приходишь?

– Мой отчим иногда берет меня поиграть в гольф. Я ненавижу гольф, но обожаю приходить сюда.

– У твоего отчима фамилия Дженнингс, да? Страховая компания?

– Да.

– И у тебя фамилия Дженнингс?

Кейд потер лоб.

– Длинная история… я так сильно старался позлить отца своей любовью к отчиму, что взял его фамилию.

– Понятно.

Мне хотелось спросить, ответил ли отец Кейда на письмо. Спрашивал ли он когда-нибудь своего отчима, почему тот так строг с ним. Но не спросила. Прислонилась к перилам и поглядела на огни. Здесь на самом деле было потрясающе.

На краю веранды были поставлены стулья и столы, Кейд взял два стула, принес их к тому месту, где стояла я, и поставил один позади меня. Я села, и он тоже.

– Почему ты это делаешь? – спросила я.

Почему Кейд решил сейчас, когда я дала свою клятву держаться от него подальше, когда напомнила себе о его прошлом с Изабель, вести себя как человек из писем?

– Почему я делаю это? – Парень несколько раз прокрутил браслет на запястье, а потом поднял руку: – Вот почему.

– Я не понимаю.

– Браслет. Я носил его, чтобы позлить тебя, а он только напоминал мне о нашем разговоре на кухне. Ты тогда расписала мои недостатки. Я понимаю, что заслуживаю твоего презрения, хотя всегда считал, что ты ко мне несправедлива.

Ого! Не думала, что когда-нибудь услышу эти слова от Кейда.

– Ты не… ты не заслуживаешь, – сказала я. – Я поторопилась обвинить тебя во всех смертных грехах. Мне это хорошо удается.

Кейд передернул плечами:

– Заслужил. Я всегда убеждал себя, что отношусь к тебе так, как ты относишься ко мне, но это было всего лишь оправданием. Я не был хорошим. Например, на осеннем фестивале. Я знал, что ты слышала наш с Майком разговор о тебе, поэтому нарочно так говорил. На самом деле я так не думаю. Я был придурком. В общем, этот браслет дал мне понять, что я тоже должен тебе браслет в качестве извинения. У меня просто нет мамы, которая может такое сделать.

Я протянула руку:

– Ну и где он?

Кейд засмеялся:

– Выражаясь метафорически.

– Я получила метафорический браслет, а ты настоящий? Совершенно несправедливо. – Я с улыбкой опустила руку.