– И мы могли бы потусить после матча? – добавила Изабель. Она была такой упорной.

Дэвид кивнул и неуверенно посмотрел на меня. Я еще не могла хорошо разбираться в его чувствах. И не была уверена, хотел ли парень приободрить меня этим взглядом или пытался отмазаться от приглашения Изабель.

Я улыбнулась, просто на случай, если это поможет, но на самом деле мне хотелось сказать: «Да, я тоже пытаюсь отмазаться, но ты не знаешь мою лучшую подругу, если думаешь, что у нас есть шанс».

– Мы будем маршировать в перерыве между таймами, наконец сказал Дэвид, переведя взгляд на Изабель.

– Обожаю смотреть на марширующий оркестр! – воскликнула Изабель. – Так интересно наблюдать за всеми этими построениями. Как долго вам пришлось над ними работать?

– Несколько месяцев.

– Лили нравится все, связанное с музыкой.

Очевидно, я все еще придерживалась стратегии молчания.

– Это правда, – наконец выдавила я.

Дэвид улыбнулся:

– Музыка и химия сближают людей.

Я почему-то покраснела. Музыка и химия. Почему он так сказал?

Я вспомнила страницу с подозреваемыми в конце блокнота. На данный момент там было записано два возможных варианта: Джордж с урока композиторства, который вчера все утро говорил о разводе родителей, а также о том, что он хочет написать об этом песню. Когда я это услышала, мое сердце подскочило. Джордж не был таким уж милым, но зато казался умным. К нему стоило присмотреться. Второй подозреваемый – Трэвис с урока физкультуры. Я услышала, как он рассказывает другу, что реверсивная психология отлично срабатывает на учителях. Мой адресат упоминал что-то о реверсивной психологии. Наверное, я просто хваталась за соломинку.

Но сейчас, сидя в библиотеке, мне хотелось добавить третье имя в список подозреваемых: Дэвид.

Наконец-то, подумала я, заняв свое место на химии в четверг. Я не могла слушать мистера Ортега положенные перед чтением записки пять минут. Сразу ее развернула:

Я зависла на последнем предложении. Мне хотелось быть автором. Но на самом деле я им не была. Я не закончила ни одной песни. Несколько строчек, слепленных аккордов, но ничего завершенного. Я прогнала эту мысль и продолжила чтение:

Я улыбнулась и убедилась, что мистер Ортега пишет на доске какую-то бесконечную формулу. Быстро достала чистый листок и написала: