Миллионер, на которого велась охота, любил плавать на яхте. При благоприятной погоде он бросал всё на свете и выходил в океан. В такие часы ему нравилось одиночество. Идеальные условия для работы.

Кейд заблокировал сигнализацию на яхте и, пробравшись на нижнюю палубу, стал ждать. Прогноз погоды обещал на следующее утро прекрасную погоду, а значит, клиент отправится в плавание.

Во время задания Кейд не тратил время на сон. Последний месяц он вообще редко спал, потому что справлялся со снами ещё хуже, чем с мыслями. Его преследовал кошмар, в котором Кэтлин умирала. Она с ужасом узнавала, в кого он превратился, и на любимом лице появлялось отвращение. Кейд молил о прощении, но Кэтлин ничего не отвечала. На фарфоровой коже внезапно появлялись пятна крови. Кейд видел окровавленный нож в собственной руке и понимал… что убил её. Он приставлял револьвер к своему виску и нажимал на курок…

Резко проснувшись в холодном поту, Кейд понял, что всё-таки уснул. Вскоре он услышал звуки, которые его разбудили. Клиент прибыл на яхту. Чёрт.

После кошмара Кейд чувствовал себя более измученным, чем хотел бы признать. Проверив оружие, он поднялся на ноги и притаился возле лестницы на нижней палубе. Кейд ждал, когда яхта отплывёт на достаточное расстояние, чтобы никто не услышал выстрелы, а на берег можно было бы вернуться вплавь.

Долго ждать не пришлось. Двадцать минут спустя судно остановилось на значительной глубине. Кейд медленно вдохнул, чтобы избавиться от кошмара.

Он поднялся по лестнице и посмотрел в сторону берега. Время он рассчитал верно, но не предусмотрел другое обстоятельство. Именно сегодня, из всех возможных дней, клиент взял с собой на яхту дочь.

Кейд медленно поднял револьвер. Отец и дочка чем-то увлеченно занимались, но заметив его появление, замерли, парализованные ужасом. Они стояли близко друг к другу, и девочка мешала Кейду хорошо прицелиться.

Ей было не больше десяти. Длинные пшеничные косы падали на спину, и ясные голубые глаза напоминали летнее небо. Такие голубые глаза Кейд видел сейчас только во снах.

Прошла напряжённая минута. Кейд не нажал на курок и ничего не сказал. Мужчина напряжённо произнёс:

— Позволь ей спуститься вниз. — Он тяжело сглотнул. — Пожалуйста.

Девочка смотрела на Кейда так, словно видела безобразное чудовище. Дрожащие кулачки сжались на рубашке отца.

Не в силах говорить, Кейд кивнул.

— Солнышко, — произнёс мужчина, не сводя напряжённого взгляда с револьвера. — Спустись вниз и не поднимайся, что бы ни случилось. Хорошо?

Слёзы наводнили глаза девочки.

— Нет, папа! — Она вцепилась в него крепче.

Кейд не дышал, наблюдая, как отец настойчиво отстраняет дочку.

— Всё хорошо, — его голос звучал неестественно спокойно. — Всё будет хорошо. Просто сделай так, как я говорю.

Девочка обхватила отца руками.

— Пожалуйста, не бросай меня! — плакала она, пряча лицо в его рубашке.

Рука Кейда задрожала. Испугавшись, мужчина заслонил девочку собой.

— Я не хочу, чтобы она видела, — сдавленно произнёс он. — Пожалуйста. Только не у неё на глазах!

Девочка выглянула из-за его спины. Светлая прядь, выбившись из косы, упала на её лицо. Она с ужасом смотрела на человека, который хотел забрать жизнь её отца. Кейд не видел другого выхода. Он отступил назад и прыгнул за борт.

Через час Кейд лежал на пустынном берегу. Тяжёлый мокрый песок прилип к его гидрокостюму. Он долго боролся с течением, чтобы отплыть как можно дальше от яхты, и понадобились все силы, чтобы достичь заброшенного пляжа. Перевернувшись на спину, Кейд посмотрел в ясное небо. Белые облака медленно уплывали вдаль.

Возможно, ему не стоило прилагать столько усилий, чтобы плыть. Было бы так легко… просто остановиться и позволить океану забрать его на глубину. Под водой царил покой, который Кейд редко испытывал. Он помнил, как почувствовал умиротворение в дешёвом мотеле на окраине Чикаго с женщиной, которая, казалось, от него ничего не ждала… кроме защиты.

Кэтлин.

Кейд так долго жил и работал один. Он забыл, каким бывает женское прикосновение, не связанное с сексом. Кэтлин, казалось, искренне… волновалась о нём, что стало для него настоящим потрясением. Женщины искали в нём опасность и утоление страсти. Кейда это устраивало много лет. А потом вдруг перестало.

Он закрыл глаза, вспоминая, как положил голову на её тёплые колени, а Кэтлин перебирала пальцами пряди его волос. Её прикосновения не возбуждали, а успокаивали. Приносили мир в его душу.